Фюрер молчал, о чём-то задумавшись, а генерал Гудериан продолжал:
Мою фюрер, русские превратили Курский выступ в крепость, и если начнётся сражение, мы наверняка понесём тяжёлые потери в танках. В его голосе прозвучала горечь. И если это случится, мы не сможем ещё раз пополнить Восточный фронт свежими силами. А ведь мы должны сейчас думать также и о снабжении Западного фронта новейшими танками, чтобы уверенно встретить подвижными резервами ожидаемую в 1944 году высадку десанта западных держав.
Гитлер вскинул голову, слегка задрав подбородок.
Вижу, тебе, Хайнц Вильгельм, поражение под Москвой в декабре сорок первого года пошло на пользу, усмехнулся фюрер. Ты начинаешь правильно мыслить... Хорошо, я подумаю над твоим предложением, холодно добавил он. Теперь вы у нас генерал-инспектор бронетанковых войск, и я прошу вас побывать на заводах, где делают танки, и подстегнуть рабочих, чтобы ускорить выпуск танков. Сейчас они нам нужны как никогда!..
Слушаюсь, мой фюрер! отрапортовал генерал.
«Теперь-то наверняка он примет моё предложение», на весёлой ноте подумал Гудериан, покидая апартаменты Гитлера.
Но генерал-инспектора бронетанковых войск ждало разочарование. Под нажимом личного советника фюрера фельдмаршала Кейтеля и начальника Генерального штаба сухопутных войск генерала Цейтцлера Гитлер согласился на проведение операции «Цитадель». И тут же Цейтцлер доложил фюреру, какими силами эта операция будет проведена. Удар с юга было решено нанести десятью танковыми, одной гренадерской моторизованной и семью пехотными дивизиями. А удар с севера семью танковыми, двумя гренадерскими моторизованными и девятью пехотными дивизиями.
Мой фюрер, я уверен, что оборона русских будет сокрушена нашими танками, заявил Кейтель, улыбаясь.
Гитлер, глядя на оперативную карту, где только сейчас начальник Генерального штаба сухопутных войск нанёс рубежи, на которых находятся немецкие войска, грустно изрёк:
Мне, дорогой Вильгельм, очень этого хочется... Но как бы нас не перехитрил Сталин. Гитлер тяжко вздохнул. Этот диктатор очень умён и хитёр. Сталинград он нам так и не отдал. Там пролито немало немецкой, а точнее, арийской крови, и эта мысль меня угнетает.
Она и меня угнетает, мой фюрер, признался генерал Гудериан. Я же чистокровный ариец!..
Заместитель начальника Генерального штаба генерал Антонов переговорил с фронтами и теперь готовил материал для вечернего доклада Сталину. В это время ему позвонил Верховный.
Вы чем заняты, товарищ Антонов? спросил он.
Готовлю для вас информацию об обстановке на фронтах, ответил Алексей Иннокентьевич, ещё не догадываясь, зачем он понадобился Верховному.
Вы мне нужны, приезжайте, коротко бросил Сталин в трубку и добавил: Можете прибыть с генералом Штеменко.
«Наверное, его что-то волнует по операции «Цитадель», отметил про себя Антонов. Он вызвал к себе начальника Оперативного управления Генштаба генерала Штеменко, с которым в последнее время часто бывал на ближней даче у Сталина. Когда тот прибыл, Антонов сообщил:
Сергей Матвеевич, нас срочно требует Верховный, так что берите рабочую карту, другие оперативные документы и в машину она во дворе Генштаба, а я сейчас приду.
Верховный не сказал, зачем нас требует? поинтересовался генерал Штеменко.
Нет, но мне кажется, что предстоящая операция «Цитадель» не даёт ему покоя, как, впрочем, и всем нам. Маршалы Жуков и Василевский всё ещё на фронтах, а нам сам бог велел крутиться тут на полную катушку.
Почему так решили?
Антонов объяснил, что час тому назад Верховный вызвал к себе начальника разведуправления Генштаба и беседовал с ним, касаясь операции.
Наверное, вы правы, Алексей Иннокентьевич, согласился с ним Штеменко.
Едва оба вошли в кабинет, как Верховный поднялся из-за стола и пошёл им навстречу. Поздоровавшись, он спросил Антонова:
Свою рабочую карту взяли?
Генерал Штеменко тут же достал из своего портфеля карту и разложил её на столе.
Кажется, скоро в районе Курского выступа немцы начнут боевые действия, задумчиво промолвил Верховный. Нашей разведке удалось узнать, что 4 мая в логове нацистской партии, в городе Мюнхене, Гитлер провёл совещание со своими генералами и фельдмаршалами. Там обсуждался план операции «Цитадель». Фюрер одобрил этот план, хотя в него были внесены некоторые поправки. А какие для нас осталось тайной, но можно предположить, что Гитлер принял решение усилить свои войска новыми танками «тиграми» и «пантерами». Он переносил начало операции, пока из заводских ворот не вышли эти танки. Жаль, что
разведка не смогла узнать сроки начала операции «Цитадель». Но меня волнует совсем другое, продолжал Верховный. Всё ли сделали наши два фронта, Центральный и Воронежский, по техническому оборудованию глубокоэшелонированной обороны? Вам надо немедленно проверить это по своим каналам.
Маршалы Жуков и Василевский сейчас находятся на фронтах, и они занимаются этим вопросом, объяснил генерал Антонов.
Сталин на какое-то время задержал на нём пристальный взгляд. Антонову показалось, что его слова пришлись вождю не по душе и сейчас тот вспыхнет, как не раз случалось.