Об этом мне известно, сдержанно промолвил Верховный. Я с часу на час жду донесения от маршала Жукова. Но у вас есть свои возможности проверить фронты, так ли там всё делается, как следует. Да и глаза у вас острые...
Я вас понял, товарищ Сталин, шевельнул тугими губами генерал Антонов. Если руководство вермахта одобрило план операции «Цитадель», значит, враг вот-вот начнёт боевые действия.
Тут бы не проморгать, держать уши топориком, заметил Штеменко. Фактор времени на войне порой очень важен.
О том и речь, товарищи, поддержал разговор Верховный. Теперь полагается смотреть в оба. Внезапность удара противника весьма опасна, тем более если этот удар нанесут танки и авиация. Промашка нам может дорого обойтись...
В дверях кабинета появился нарком иностранных дел Молотов.
Ты занят, Иосиф? спросил он, подходя к столу, за которым сидел вождь.
С генштабистами я уже всё решил. А что?
Молотов сказал, что письмо на имя Черчилля по вопросам поставки боевой техники и оружия нашими союзниками по ленд-лизу он уже подготовил. Надо прочесть документ и внести поправки, если таковые будут.
Письмо я отправлю дипломатической почтой, пояснил Молотов.
Давай, Вячеслав, документ. Сталин перевёл взгляд на генерала Антонова. Если у вас нет вопросов, можете идти. Да, и вот ещё что, спохватился Верховный, когда Антонов уже взялся за ручку двери, чтобы открыть её. Если маршал Жуков до позднего вечера не даст о себе знать, утром пораньше свяжитесь с ним по ВЧ и напомните, что я жду от него донесения о подготовке Центрального фронта к отражению атак вражеских войск по операции «Цитадель».
Слушаюсь, товарищ Сталин, отрапортовал Антонов.
Прошло ещё двое суток. Ближе к вечеру 21 мая заместитель начальника Генерального штаба просматривал сводки с фронтов, которые ему принёс начальник Оперативного управления Генштаба генерал Штеменко. Неожиданно позвонили из узла связи Генштаба и сообщили, что от маршала Жукова получено донесение на имя Верховного главнокомандующего.
Принесите срочно его мне, распорядился генерал Антонов.
Он прочёл документ на одном дыхании и решил доложить о нём Сталину. Сняв трубку прямого телефона, он услышал такой знакомый, слегка картавый голос.
Что у вас, товарищ Антонов? спросил Верховный. Донесение от Жукова? Приезжайте ко мне. И он положил трубку.
В кабинете Сталина в это время находились Молотов и заместитель председателя СНК СССР Анастас Иванович Микоян, член ГКО, контролировавший организацию снабжения Красной армии и Военно-морского флота и руководивший осуществлением поставок по ленд-лизу. Генерал Антонов, поздоровавшись, подошёл к столу и вручил Верховному донесение маршала Жукова.
Садитесь. Верховный кивнул на стоявшее рядом кресло и стал неторопливо читать про себя документ.
Генерал Антонов напряжённо ждал его реакции.
На 21 мая всеми видами разведки установлено, доносил маршал Жуков, что противник перед Центральным фронтом может действовать тридцатью тремя дивизиями, из них шестью танковыми. Основную массу артиллерии противник имеет против 13-й армии, левого фланга 48-й армии и правого фланга 70-й армии, то есть на участке ТроеноПервое Поздеево. За этой главной группировкой артиллерии на линии ЗмеёвкаКрасная роща распложено до 600-700 танков, причём основная часть сосредоточена восточнее реки Оки. В районе Орла, Брянска, Смоленска противник сосредоточил 600-650 самолётов. Главную группу авиации он имеет в районе Орла. На переднем крае и в глубине тактической обороны противник ведёт окопные работы, особенно усиленно развивает свои оборонительные позиции перед фронтом 13-й армии на участке Красная слободкаСеньково, где у него уже появилась вторая линия обороны за рекой Неручь. По данным наблюдения, противник создаёт на этом направлении третью линию обороны в 3-4 километрах севернее реки Неручь.
«Я лично, сообщал маршал Жуков Верховному, был на переднем крае 13-й армии, просматривал с разных
точек зрения оборону противника, наблюдал за его действиями, разговаривал с командирами дивизий 70-й армии и 13-й армии, с командующими Галаниным, Пуховым и Романенко и пришёл к выводу, что непосредственно готовности к наступлению на переднем крае у противника нет.
Может быть, я ошибаюсь, может быть, противник очень искусно маскирует свои приготовления к наступлению, но, анализируя расположение его танковых частей, недостаточную плотность пехотных соединений, отсутствие группировок тяжёлой артиллерии, а также разбросанность резервов, считаю, что противник до конца мая перейти в наступление не может...»
Естественно, маршал Жуков, инспектируя наши соединения, вскрыл серьёзные пробелы в подготовке войск к активной обороне. Так, оборона 48-й армии «организована жидко и с очень слабой артиллерийской плотностью, и если противник ударит по армии Романенко и вздумает обойти Малоархангельск с востока с целью обхода главной группировки Костина, то Романенко не сможет сдержать удар противника. Резервы же фронта расположены главным образом за Пуховым и Галаниным, вовремя на помощь Романенко подоспеть не смогут».