Поздно вечером 20 мая Василевский вернулся к Белову. Отметив в своём донесении Верховному, что у Колпакчи, командарма 63-й, идёт отработка задачи взаимодействия с командирами полков и батальонов на местности, маршал писал, что «готовность войск фронта задерживают слабое поступление боеприпасов и ещё не прибывший к Белову 7-й артиллерийский корпус». По оценке Василевского, «войска в целом будут готовы к занятию исходного положения 28 мая. На занятие исходного положения и на развёртывание артиллерии потребуется до пяти суток». Одновременно с подготовкой операции, отмечал начальник Генштаба, уделено исключительное внимание готовности нашей обороны и особенно на направлениях Спас-Деменском, Жиздринском и Белёвском. «По показаниям авиационной, военной и партизанской разведки, противник продолжает подтягивать на первые два направления пехоту и особенно танки. Партизаны видели на Спас-Деменском направлении прибывшую с запада танковую дивизию. Хотя наличие ударных группировок позволяло более или менее надёжно обеспечить как Калужское, так и Тульское направления, всё же я считал целесообразным переместить 19-й стрелковый корпус из района Гжатска в Юхнов, оставив его в составе 10-й гвардейской армии. С этой же целью 4-ю стрелковую дивизию МВО я предлагал перевести из Загорска в Малоярославец».
В полночь маршал Василевский вернулся в Москву. Погода не баловала: если с утра светило солнце, то к вечеру всё небо закрыли тучи, стал накрапывать дождь, а когда уже подъезжали к столице, он хлынул как из ведра.
Пока маршал ехал в Генеральный штаб, он мысленно продумал те вопросы, которые следовало доложить, кроме отосланных Верховному донесений. А вот и Генштаб. Василевский, предъявив часовому пропуск, поднялся в свой кабинет. У двери он встретил генерала Штеменко. Начальник Оперативного управления был явно чем-то озадачен.
Ты ко мне? спросил его Василевский. Почему не идёшь домой отдыхать?
Собирался, но не получилось, замялся Штеменко.
Они вошли в кабинет.
Почему?
Вы в своём донесении предложили Верховному переместить 19-й стрелковый корпус из района Гжатска в Юхнов, оставив его в 10-й гвардейской армии, а также перебросить 4-ю стрелковую дивизию из Загорска в Малоярославец. Вот мне и дал Верховный задание организовать всё это, пока вас в Генштабе нет.
Ну и как, организовал? усмехнулся Василевский.
Занимаюсь... Штеменко поднял на своего начальника глаза. А вы куда сейчас поедете?
Глубокая ночь, куда же мне ехать, да и Верховный, наверное, отдыхает. Маршал передохнул. Поеду домой, высплюсь. Я в эти дни так замотался в войсках, что устал, да и голоден. А что тебе нужно, Сергей Матвеевич?
До меня дошёл слух, что генерала Рейтера, у которого вы недавно были, снимут с Брянского фронта, а туда поставят другого, но кого не знаю. Вы, наверное, посоветуете Верховному так поступить?
Да нет, Сергей Матвеевич, хотя, если быть откровенным, Макс Андреевич фронт не тянет. Кругозор у него узок, далеко вперёд не видит. Да и где он мог научиться? усмехнулся Александр Михайлович. В ходе войны возглавлял тылы Центрального и Брянского фронтов,
был помощником, а точнее, на побегушках у командующего Западным фронтом, потом ему дали 20-ю армию, затем снова вернулся на Брянский фронт... Ну, кто его мог научить по-настоящему руководить войсками во время сражения?
Да, неудачно сложилась у Макса Андреевича военная судьба, вздохнул Штеменко и взглянул на часы. Уже два часа ночи, пойду к себе, мне должен звонить генерал Рокоссовский.
Неожиданно Василевский подумал, что ему следовало бы позвонить в приёмную Поскрёбышеву, а уж после ехать домой. «Небось Катя меня ждёт не дождётся», улыбнулся он.
Как всегда, Поскрёбышев был на своём рабочем месте.
Александр Николаевич, вас беспокоит маршал Василевский, выдохнул в телефонную трубку Александр Михайлович. Я только что прибыл с фронта и хотел бы явиться к Хозяину на доклад завтра утром.
Почему завтра? прервал его Поскрёбышев. Можете и сегодня. Хозяин ещё не ушёл отдыхать, работает с документами. Час тому назад я принёс ему горячий чай и бутерброды, так он, между прочим, спросил, не звонил ли ему товарищ Василевский. Я ответил, что нет. Стало быть, вы ему очень нужны, Александр Михайлович.
Тогда я немедленно еду, торопливо бросил в трубку маршал и стал одеваться. У подъезда стояла его машина. Жми вовсю в Кремль! отрывисто приказал он шофёру.
Василевский необычно робко вошёл в кабинет. Верховный кого-то распекал по ВЧ. Увидев маршала, он кивнул ему на кресло, а сам продолжал говорить:
Вы меня удивили, товарищ Стёпин...
«Стёпин псевдоним генерала Конева», пронеслось в голове Василевского.
Не забывайте, что ваш Степной фронт мы создали в качестве мощной фронтовой группировки, чтобы пресечь попытки врага прорвать нашу оборону. И сил у вас для этого вполне достаточно. Давайте вместе подсчитаем эти силы. И Верховный стал перечислять: 5-я гвардейская танковая армия, 5-я гвардейская общевойсковая армия генерала Жадова, 27, 53, 47-я общевойсковые армии, 1-й гвардейский мехкорпус, 4-й гвардейский и 10-й танковые корпуса, 3, 5, 7-й кавалерийские корпуса. С воздуха Степной фронт поддерживался 5-й воздушной армией. Что, разве сил недостаточно?