А вскоре появилось в селе невиданное доселе чудо радио.
Но особой гордостью села была школа. На широком школьном дворе, обсаженном старыми липами, целый день звенели веселые голоса ребятишек
Кажется, так недавно
все это было.
Сейчас Сырой Бор захвачен врагом. Тревога и отчаяние охватили сельчан. Как теперь жить? Что будет дальше? Как одолеть врага и освободить родную землю? Так думал каждый, видя, как хозяйничают в селе гитлеровцы.
Фашисты облюбовали себе самое красивое здание школу и разместили там комендатуру. На школьном дворе поставили походную кухню на толстых резиновых колесах.
Ранним утром в село отправлялся наряд из трех вооруженных солдат. Один из них, самый здоровенный детина, нес большой мешок. С громким гиканьем вваливались они в первый же двор и начинали «боевую операцию»: автоматными очередями расстреливали всю дворовую живность, попавшуюся на глаза. Хозяйка причитала, кляла на чем свет стоит непрошеных гостей. А те невозмутимо запихивали в мешок кур и гусей. Довольные удачной охотой, громко хохоча, солдаты уходили, а хозяйка еще долго посылала им вслед проклятья.
Немцы наглели с каждым днем, «реквизировали» и коров, и овец, и свиней
Алесь рассказывал, как однажды к ним во двор зашел тот самый детина, которого люди прозвали «мешочником». Он был почему-то один, с автоматом и в железной каске. Как-то раз он уже побывал у них, и после этого в хозяйстве осталось только две курицы да голенастый петух, спасшийся от немецкой пули благодаря своим мощным крыльям и петушиному уму. Услышал стрельбу и, отчаянно заголосив на весь двор, перелетел через забор да на огороды. А там скрылся в свекольной ботве и просидел аж до самой ночи.
Сейчас петух важно шествовал впереди несушек, не подозревая, что над его головой опять нависла беда.
Отец Алеся, Прокоп, был в это время в хлеву, укреплял подгнившие бревна. Он первый услышал, как скрипнула калитка. Выглянул наружу: гитлеровец с мешком стоял посреди двора.
Прокоп отложил топор и потихоньку прикрыл дверь. «Забирал бы уж последних курей, подумал он, только бы овцу не тронул».
Немец увидел петуха с несушками, кинул под ноги мешок и почему-то остановился в нерешительности. Автомата с плеча не снял. Неужели услышал блеяние овцы?
Тяжелые сапоги застучали по направлению к хлеву. Солдат остановился у самых дверей, прислушайся и потом громко замолотил по ним сапогом.
Прокоп затаился в темном углу. Мелькнула мысль пристукнуть немца топором. Но немец был осторожен. Он снова ударил сапогом в стенку, потом сунул дуло автомата между створками дверей, открыл их.
Кто тут есть?! громко крикнул он и шагнул вперед.
Ах ты гад, что тебе надо? прошептал с ненавистью Прокоп, однако отступил и опустил топор.
Ты хотел делать капут? Э? спросил немец, щуря глаза. О, меня нихт обманывать. Вы не любить нас. Натюрлих. Но я есть твой камрад, нихт фашист.
А кто же ты? Все вы черти из одного болота. Зачем пришли к нам? Что вам у нас нужно? Прокоп совсем осмелел: А ну, сказано: поворачивайся и чеши к своим Гансам, пока цел.
О! Ты грозишься. Некорошо, русский хозяин. Говори руих, а то нас услышат.
Пускай слышат. Я ничего ни у кого не украл.
Рихтиг. Ты есть короший русский человек.
Ты мне зубы не заговаривай. Зачем пришел? Курей похватал, теперь овцу хочешь в мешок затолкать? Думаешь: мы так и будем молчать? Говоришь, потише! Да тут на весь свет надо кричать!
Ну покричи. А я, как это, садиться около тебя. Немец по-хозяйски потрогал укрепленный Прокопом столб и прислонился к изгороди, предварительно оглядев овечий закуток.
Ты что, издеваешься? Бери все, что хочешь, только душу не трогай! Прокоп со злобой плюнул себе под ноги, заткнул топор за пояс и хотел было выйти из хлева.
Погоди, камрад! Разве ты не есть коммунист?
Тьфу! Прилепился как смола!
Рот фронт! выкрикнул внезапно немец. Русский, ты понимайт: Рот фронт!
Прокоп, услышав знакомые слова, которые на время вычеркнула из памяти война, насторожился всерьез и еще раз недоверчиво окинул взглядом стоящего перед ним немца.
Говоришь «Рот фронт», проворчал он, а на грудь нацепил автомат. Вранье все. Вам бы нажраться да погулять. Вот и весь ваш «Рот фронт».
На ломаном русском языке немец шепотом продолжал убеждать Прокопа.
Ты не веришь, русский камрад? А я пришел к тебе с добром!
Пришел так говори!
Посмотри, никого там нет?
Прокоп приотворил дверь. На дворе тишина, было еще слишком рано.
Никого. Прокоп тоже перешел на шепот. Обстоятельства складывались совсем не так, как он мог предположить.
Я долго искал встречи с вашими люди, начал немец, с трудом подбирая слова, не спаль ночей, мучился, думаль, кому рассказать о себе, где найти камрада? Ты меня хотель убить? Он покачал головой: Не меня
надо убивать, не меня. Фашистов! А я честный немец. Мой камрад Тельман. Я хочу, чтобы и ты был мой камрад Понимайт? Понимайт?
Чего тут не понять! хмуро отозвался Прокоп. Ободрал как липку, а теперь друг-камрад. Если ул< ты мой друг, отдай мне вот эту цацку.
Автомат? О найн, найн
Прокоп усмехнулся, сказал с издевкой: