В объяснительной записке говорилось:
«К атестату (так в оригинале. Г. П.) Бовина Василия. По окончании Орловской средней школы 2 в 1941 г. я получил на руки атестат (подлинник) и за неимением места хранения (родителей не имею), отправляясь на фронт, взял его с собой. Во время тяжелой операции в борьбе с немецкими захватчиками я лишился всех документов, в том числе и атестата (подлинника). По демобилизации из Советской Армии я обратился к директору своей школы с просьбой выдать мне взамен утеренного (так в оригинале. Г. П.) дубликат атестата и получил прилогаемый (так в оригинале. Г. П.) атестат с удостоверенными подписями экзаменационной комиссии. В. Бовин. 21 сентября 1949 г.»
Шуляков, дождавшись, пока Голиков дочитает, проговорил, раскидывая рукой клочья дыма:
По аттестату круглый отличник, а по этой записке я ему и «трояка» не поставил бы. Да, не поставил бы!
И печать, добавил Овсянников, отгоняя, по примеру Шулякова, сизые пряди, к печати тоже доверия нет.
Голиков взял со стола папку с надписью «Дело об ордене», стал укладывать в нее бумаги. Сказал мрачно:
Неужели перевертыш? Так не хочется в это верить!
Не хочется, верно, присоединился Шуляков, снимая наконец очки и укладывая их в футляр. Такое чувство, словно на похоронах присутствую.
Овсянников молчал, дожигая сигарету. Потом спросил, кивнув на копию аттестата:
Передать криминалистам?
Вместе с объяснительной запиской, кивнул Голиков. А по Куйбышеву проверить. Срочно. И проверить насчет детдома. И о времени призыва в армию...
Из «Дела об ордене»
Начальник управления по розыску Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца В. П. Фатюхина».
В документах гороно за 1917-1941 гг. Бовин В. И. не значится.
Директор облгосархива Т. Н. Старых.
Зав. столом справок Е. П. Илюшкина».
(Из докладной записки Ю. П. Овсянникова)
Изучите возможность использования Коршуновой в целях проверки личности Бовина.
В. Шуляков»
Ю. П. Овсянникову
Согласен.
В. Голиков».
Военный комиссар Орловской области
полковник В. П. Звездин».
На родине Грановского
Это было первое, что отметил как приятное открытие (и подумал суеверно: добрая примета!). Вторым приятным открытием явилось обилие зелени густых шапок сирени, акации, шумящих листвой деревьев. Это поневоле бросалось в глаза после оставленных дома тополей с черными, объеденными морозом ветвями.
На зеленый разлив он обратил внимание еще в воздухе, при подлете к городу, и когда не удержался от восхищенного возгласа, услышал от соседа, дремавшего рядом в кресле:
С этим у нас в Орле неплохо, можно даже сказать, хорошо: по количеству насаждений на душу населения держим одно из первых мест в мире.
Овсянников не стал обижать недоверием: чем черт не шутит?!
На площади перед зданием аэровокзала скучал ранний автобус. И тут Овсянников сделал третье приятное открытие: сосед по самолету оказался соседом и в автобусе, вызвался в пути следования познакомить с городом.
...Между прочим, мы родина писателя Лескова, сейчас будем проезжать его дом. Видите, вон памятник перед домом?..
Бронзовый писатель сидел в бронзовом ажурном кресле, окруженный бронзовыми фигурками героев из своих произведений.
А вон напротив здание видите, темно-красное, мощное? это наш банк, в нем во время войны гестапо размещалось.
Про гестапо в это зеленое утро говорить не хотелось, Овсянников счел возможным напомнить:
У вас и другой знаменитый земляк был Грановский...
А, знаю, он еще в «Известиях» сотрудничал.
Нет, то наш советский журналист, покойный теперь, его фамилия Аграновский, а я говорю о замечательном историке Грановском, он жил в прошлом веке...
Собеседник пристыженно молчал, и Овсянникову остановиться бы, не добивать лежачего, но его занесло, он вспомнил своего учителя истории, который любил повторять, что без имени Грановского нельзя представить развитие национальной общественно-исторической мысли, и он продолжал демонстрировать эрудицию:
Тимофей Николаевич Грановский гордость России, его знаменитые лекции...
Вы сами-то историк, что ли?
Нет, я по другому ведомству.
Овсянников только теперь увидел пятна смущения на лице собеседника, спохватился, обозвал себя мысленно петухом, поспешил исправить неловкость:
А где тут у вас улица Сакко и Ванцетти?
Что же вы сразу не сказали? Вам же совсем не на автобусе на трамвае надо, это на окраине, там в основном частный сектор. Какой номер-то нужен?
Двадцать восемь. Там школа должна быть. Школа номер два.
Знаю, как же, хотя учился не в ней. Трамвай почти возле нее останавливается. Тогда вам надо на следующей же остановке сойти, а то уедете черт-те куда.
Пришлось сходить. Благо, до управления КГБ, как выяснилось, рукой было подать.
На месте оказался лишь дежурный молодой парень в форменном кителе с погонами лейтенанта. Он, наскучавшись, как видно, в одиночестве, откровенно обрадовался возможности взбодриться. Сообщив, что телеграмма о предстоящем приезде гостя из Сибири поступила вчера и что гостиница заказана, потребовал:
Ну, рассказывай!
О чем?
Обо всем. Какая жизнь, что почем, куда собираются поворачивать сибирские реки, нет ли мыслишки перекантоваться к нам?..