Овсянников потер отяжелевшие после бессонной ночи веки, встряхнулся и перешел в контратаку:
У вас все такие или ты исключение? Нет, чтобы предложить гостю какой-нибудь диван до прихода начальства...
Лейтенант рассмеялся, кивнул за окно:
Наше начальство понежиться не даст.
Генерал приехал?
Полковник Герасимов, к которому тебя прикрепили. Герасимов Сергей Георгиевич. Между прочим, почетный чекист, имеет боевой орден Красного Знамени.
Фронт?
Нет, за поимку карателей... Да вообще-то эти операции не жиже фронтовых были.
...На полковнике были гражданский плащ и гражданский костюм, но под ними угадывалась подтянутость человека, для которого привычна и военная форма. Сбросив плащ на спинку стула, он снял шляпу, обнажив при этом крутую седину, и протянул Овсянникову
руку.
Догадываюсь: сибирский посланец? Как добрался?
Нормально.
Ну, пошли ко мне, обсудим, как, что и когда. У тебя на какой срок командировка?
Это как сложится. Наказ получил не пороть горячку.
В самом деле, когда вызрело решение лететь в Орел, Голиков сказал ему: «Здесь вашу работу, само собой, никто за вас не сделает, она будет вас ждать, но это не значит, что надо там спешить в ущерб поставленной задаче. Помолчал, счел нужным добавить: В архив, конечно, там зайдите, вдруг все же что-то обнаружится, какие-то бумаги могли уцелеть, но главное люди, ищите людей. И не жалейте на них времени».
В кабинете у Герасимова Овсянников коротко рассказал о цели приезда, попросил совета, с чего начать. Тот окинул гостя оценивающим взглядом, «наложил резолюцию»:
Начать надо с гостиницы. Поспи пару часов, приведи себя в порядок, а где-нибудь между десятью и одиннадцатью за тобой заскочит лейтенант Васин сейчас познакомлю с ним, заскочит лейтенант Андрей Васин, двинете в школу. В архив, военкомат это успеется, раньше в школу: определить людей, с которыми надо связаться, начать разматывать живую цепочку. Наш город, конечно, не ровня вашим гигантам, но к трети миллиона приближаемся, тут не сразу всех найдешь.
...Типовое трехэтажное здание школы стояло в окружении утонувших в зелени особнячков, но если каждый особнячок был отделен от тротуара палисадником, школьный фасад, в противоположность им, примыкал к тротуару вплотную (двор, включая спортивный комплекс, находился, как потом выяснилось, с противоположной стороны здания).
У тебя какой любимый предмет в школе был? спросил лейтенант Васин, выходя из машины. Я так географией болел.
А у меня на первом месте физика была, потом еще историей увлекся, улыбнулся Овсянников и неожиданно для себя процитировал: «...В тысяча четыреста девяносто четвертом году, осенью, двадцатичетырехлетний Карл двинулся в поход на Италию. У него было около шестидесяти тысяч войска...»
Никак Грановский? узнал лейтенант. Поди, в экзаменационном билете вопрос по нему был?
Нет, просто вспомнилось. Может, потому, что он из ваших мест.
Овсянников не смог бы объяснить, почему вдруг память извлекла на свет одну из лекций Грановского, читанную им в Московском университете 26 ноября 1849 года. Удивительно, выплыло даже число, хотя он не сдавал по этому разделу истории средневековья экзамена, не зазубривал текст.
Директор школы поджидал их в вестибюле оказалось, лейтенант озаботился предупредить его по телефону.
Это вот и есть наш гость из Сибири, представил лейтенант Овсянникова. Надо сделать все возможное, чтобы ему не уехать от нас с пустыми руками.
Директору можно было дать что-нибудь лет сорок, так что на его собственный «огляд» рассчитывать не приходилось. Другое дело, если сохранились хоть какие-то документы предвоенной поры.
Что вы, какие документы! Единственная надежда, что сохранился кто-то из выпускников сорок первого. Ну, и учителей надо попробовать поискать теперь они, как вы понимаете, на пенсии...
Тогда что же? сказал лейтенант Овсянникову. Тогда ты, наверное, начинай тут с директором разматывать эту цепочку, а мы попробуем организовать поиск с другого конца, по своим каналам. Если что, после обеда буду у себя, вот мои координаты.
Когда проводили лейтенанта, директор сказал, переходя без лишних церемоний на «ты»:
Я тебе плохой помощник в твоем деле, надо бы дождаться военрука, он задолго до моего сюда пришел. К тому же заведует у нас школьным музеем... Да ты снимай плащик-то, он не раньше, как после обеда появится, военрук-то.
По-видимому, разочарование, которое испытал Овсянников, отобразилось у него на лице, потому что директор вдруг зачастил:
Да ты не расстраивайся раньше времени, все равно на кого-нибудь да выйдем. У него, по-моему, должны быть сведения о старых учителях, для музея он что-то такое выискивал.
Ну, а у вас... у тебя, неужели у тебя ни о ком из них ничего не удержалось в памяти? А то чего же я впустую полдня терять буду.
Оказалось, директора как-то тут знакомили с бывшей учительницей географии, которая и живет-то рядом со школой, через дом от нее. Только старушке изрядно за восемьдесят, и ее все чаще подводит память. Овсянников, тем не менее, решил, что должен с ней повидаться, это была хоть какая-то стежка в прошлое.
Пойдем, провожу, вызвался директор.