Везение тут же приходит на помощь напротив бывшей школы, за которой я наблюдаю, находится домина типа каталажки, на самом же деле церковный интернат. Таким образом, присутствие священника около подобного рода заведения ничьего внимания не привлечет.
Аббат снабдил меня своим требником, который я, вышагивая взад-вперед перед интернатом, внимательно изучаю. В этой книженции целая куча разнообразных молитв, и я проглядываю их все до одной может, это умаслит моего ангела-хранителя, и он освободит меня хоть от молитвы за упокой.
Проходят минуты, за ними часы, ноги уже начинают неметь; еще немного, и они порастут мхом.
На город медленно опускается ночь, воздух свежеет, прохожие поднимают воротники пальто. Минуя тюрьму, они переходят на другую сторону улицы и стараются не смотреть на это огромное мрачное здание, от которого им явно не по себе.
Вот уже дважды сменился караул, и я начинаю опасаться, как бы один из часовых, посмышленее своих дружков, не заподозрил неладное в этих моих челночных передвижениях. Быть секретным агентом, знаете ли, не всегда такое приятное занятие, как кажется. Все уверены, что наша жизнь течет молоком и медом, красота, да и только: бах-бах, люстра вдребезги, красотку на колени и карманы трещат от бабок Как бы не так!
Наконец, совсем замаявшись, решаю досчитать до ста, а потом прекратить эту пытку. Вот будет сотня и прямиком в стойло к мамаше Брукер!
Не успеваю дойти и до дюжины, как из ворот выползает машина, а за рулем кто бы вы думали Тьерри! Проводив ее глазами, вижу, как она останавливается метрах в ста от меня, у почтового отделения, куда и ныряет наш общий друг. Тут во мне происходит нечто необъяснимое я рву к машине, на ходу бросив взгляд в сторону
почты, резко открываю дверцу и запрыгиваю на заднее сиденье.
Да у парня просто мозги на холоде смерзлись, скажете вы. Может быть, но позволю себе заметить, что слабаки в войлочных тапочках никогда еще не приживались в спецслужбах!
По мне, лучше уж сразу прыгнуть через горящий обруч, чем ждать, пока пламя погаснет. Мне надо все поскорее, и теперь, ухватив, похоже, Тьерри за задницу, не отпущу его, пока не продырявлю как сито!
Жду я недолго: почти тут же увесистая туша плюхается на сиденье, и машина трогается с места. Порулив слегка по городу, Тьерри перестает щелкать скоростями мы выехали на шоссе. Самое время раскрыть свои карты!
Незаметно поднявшись и сев, приставляю свои шесть миллиметров к затылку этого идиота и нежно мурлычу.
Прекрасный осенний вечерок, не так ли?
Что тут началось!.. Машину резко дернуло вправо, затем в другую сторону, и лишь в последний момент мы избежали кювета.
Стар стал папашка глаза сдают и рука не та!
А, это вы вздыхает он.
Вот те на́, мы уже не на «ты»?
Слишком много чести, мать вашу!
Я усмехаюсь:
Согласись, неплохо это было, с горками?
Просто чудесно! Внучатам буду рассказывать.
Э-э, боюсь не видать тебе своих внучат
Да ну? Что так?
А так Просто ты сейчас последний раз в жизни закат видел.
Он молчит. Не люблю я эти внезапные паузы На то, похоже, есть все основания с быстротой молнии Тьерри вытаскивает левой рукой из внутреннего кармана автоматический пистолет и, не оборачиваясь, стреляет в меня, ориентируясь по зеркальцу над головой.
Да, ловкости ему не занимать: все это быстрее, чем я успел сказать «ой!». Но если времени на это нехитрое междометие мне не хватило, то, чтобы резко хлопнуться на сиденье, его было явно в избытке очередь прошла парой сантиметров выше. Услышав печальный щелчок магазина, возвестивший о том, что он пуст, принимаю исходное положение.
И чему вас только учат в этих ваших разведшколах? Ты что, не знаешь, что из автоматического пистолета не стреляют очередями? Хорош же ты сейчас, со своей пукалкой, пустой, как детская соска!
Опять молчание.
Ну ладно, дядя, давай разворачивайся
Он по-прежнему едет прямо, не глядя по сторонам; на спидометре тем временем скакнуло за сто тридцать.
Что теперь? цедит он сквозь зубы. Пристрелите меня? Так не терпится влететь в дерево?
Ничего новее твои мозги в сметане выдумать, я гляжу, уже не могут
Новое хорошо забытое старое!
Остервенело пихаю спинку переднего кресла:
Тормози немедленно, сука, а то свинца нажрешься я ждать не буду!
Вместо ответа он улыбается. Храбрый паренек, черт его дери Пришил бы его с удовольствием, да уж больно хочется пообщаться с ним на предмет шестерых наших. Как бы его вырубить поспокойнее? Рукояткой не вмажешь размаха нет
И тут в моем активно кипящем от размышлений котелке всплывает совет одного старого знакомого, скромного убийцы по роду занятий. «Если тебе нужно отделать парнягу, говаривал он, не попортив ему внутренностей пальни ему в затылок, только держи ствол наискосок, так, чтобы пуля лишь поцарапала его».
Эффект получился потрясающий.
Вздрогнув, Тьерри тюкается носом в приборную доску. Я спешу перехватить руль и нажать на педаль тормоза машина останавливается как вкопанная. Осмотрев Тьерри, замечаю, что пуля не просто прошла впритык, но и задела кожу причем весьма сильно. Кровь хлещет из него, как из забитой к празднику свиньи.