Я приоткрыла дверь, выглянула в слабо освещенный коридор и ахнула.
Я зажала рот рукой, чтобы сдержать потрясенный вскрик.
И дрожа всем телом уставилась на Франсин целехонькую Франсин стоявшую за дверью.
Что-то глухо загудело внутри робота, словно заводилась машина. И откуда-то изнутри него раздался тоненький голосок:
Слушай меня
Нет! закричала я. Нет! Это мне снится! Родители разобрали тебя! И потом, ты не запрограммирована говорить!
Слушай меня повторил металлический голосок.
Как ты тут оказалась? крикнула я. Что ты здесь делаешь?
Робот не успел ответить. Дверь родительской спальни распахнулась, и в коридор вывалились заспанные мама и папа.
Я услышал голоса, проговорил папа, поправляя резинку пижамных штанов. Мама пригладила волосы обеими руками и щелкнула выключателем. Яркий свет залил меня и Франсин. Родители ошарашенно заморгали.
Ливи, зачем ты снова ее собрала? спросила мама.
Опять в подвал ходила? спросил папа. Тебе что, непонятно объяснили?
Я я не виновата, выдавила я. Я открыла дверь и
Так не пойдет, сердито перебил папа. Он подошел к Франсин и окинул ее хмурым взглядом. Должны быть какие-то правила, Ливи.
Правила? вскинулась я. Ты мне будешь говорить о правилах, папа? Вы сказали, что разобрали ее. Помнишь? Тогда почему она стоит здесь?
Она стоит здесь потому, что ты собрала ее заново и притащила наверх, ответила мама.
Да не делала я этого! завопила я. Вы мне лгали! Оба! Вы говорили, что разобрали ее для изучения!
Мы действительно ее разобрали, сказал папа. Мы не лжем.
По кусочкам, добавила мама. Ей было явно не по себе. Неловко. Им обоим. Словно они говорили неправду. Или скрывали что-то важное.
Я долго смотрела на них. Мама скрестила на груди руки. Ее волосы снова упали на лоб, но она даже не пыталась их убрать. Папа вытянул руки по швам, нервно сжимая кулаки.
Почему они не говорят мне правду?
Я перевела взгляд на Франсин. Ее стеклянные глаза уставились в стену невидящим взором. Гудение, которое я слышала
перед тем, как она заговорила, стихло.
Перед тем, как она заговорила?..
Да. Франсин говорила. Повторяла одни и те же слова: «Слушай меня».
А вдруг она пыталась что-то мне рассказать? Не выскочи родители, может, я бы получила так необходимые мне ответы?
Но теперь все, поезд ушел. Папа подхватил Франсин подмышку и понес вниз. Я знала, что он водворит ее обратно в подвал. В Запретную Зону.
Но запреты меня больше не волновали. Я должна была узнать правду.
А значит, надо спуститься в их драгоценную лабораторию и поговорить с Франсин узнать, что она так хотела мне поведать.
Шанс представился уже на следующий день, после уроков. Дома никого не было. Настало время получить ответы.
Я уже по ночам не сплю, сетовал он по дороге из школы. Всякая гадость снится, прямо как тебе. Жуткие кошмары. Я хочу просто забыть о Франсин и о том, что мы видели у тебя в подвале.
А правду узнать ты не хочешь? спросила я.
Он покачал головой:
Меньше знаешь крепче спишь.
Ну и ладно. Теперь мы оба спим не слишком крепко. Оба растеряны и напуганы.
Каким образом Франсин собрала себя заново? Как ей удалось подняться по лестнице к моей комнате? Почему Франсин твердила «Слушай меня»?
Честное слово, мне кажется, что она пыталась меня предупредить, сказала я Гейтсу. Мы подходили по дорожке к дому.
Это бред, возразил он.
А что по-твоему не бред? огрызнулась я. С тех пор, как мы смастерили Франсин, наша жизнь сплошной бред.
Ну так пускай остается в подвале, пробормотал он. Давай сделаем вид, будто ничего не было.
Я сделаю вид, что этого не слышала, проворчала я, открывая дверь кухни. Не могу поверить, что ты такой трус.
Это я-то трус? Похоже, мои слова сильно его задели.
Невымытые тарелки так и стояли на столе с завтрака. К сковородке на плите присохли комки яичницы.
Где же миссис Бернард? удивилась я. Она всегда убирает со стола.
Есть печенье «Поп-Тартс»? спросил Гейтс. А то я проголодался. У твоих родителей не завалялось «Поп-Тартс» в буфете?
Забудь про «Поп-Тартс», отрезала я, скинув на пол рюкзак. Идем, Гейтс. Надо спуститься в подвал, пока они не вернулись. Иногда они приходят домой пораньше.
А когда закончим, можно взять «Поп-Тартс»?
Гейтс вел себя необычно. Ясное дело, ему страшно. Вот и тянет резину. Сомневаюсь, чтобы он так уж любил эти несчастные «Поп-Тартс».
Следуй за мной, прошептала я. Давай осмотрим их лабораторию.
Чего ж ты шепчешь, если дома никого? удивился Гейтс.
Я пожала плечами.
Извини. Наверное, мне тоже страшно.
Я подошла к подвалу, открыла дверь, зажгла свет и посмотрела вниз. Там было тепло. И тихо. Я вдруг услышала, как стучит кровь у меня в висках.
Иди первая, пробормотал Гейтс.
Мог бы и не говорить. Я уже спускалась, деревянные ступеньки поскрипывали под ногами. Уже на полпути вниз я поняла, что в подвале горит свет. Яркий белый свет заливал лестницу.
Я остановилась.
Твои родители всегда оставляют внизу свет, когда их нету дома? спросил Гейтс тихим, настороженным голосом.
Не знаю. Мне ведь нельзя сюда, забыл?