Извините, что он забежал к вам в сад, сказала я.
Тут и извиняться не за что! В хорошей компании всегда веселее.
Меня зовут Опал.
А меня Глория Свалк. Неудачная фамилия мне попалась, верно?
А моя фамилия Булони. Меня в старой школе, в Уотли, часто дразнили Булкой.
Ха, вот еще выдумали! засмеялась хозяйка. Ну а пса твоего как зовут?
Уинн-Дикси.
Уинн-Дикси радостно забил хвостом об землю. Он даже попытался улыбнуться, но попробуй улыбнись, когда у тебя вся пасть забита арахисовым маслом!
Уинн-Дикси? удивилась Глория Свалк. Как продуктовый магазин?
Да, мэм.
Вот так так! Так ему же можно приз давать! За самое оригинальное имя. Верно?
Да, мэм.
А я тут как раз делала себе бутерброд с арахисовым маслом. Тебе намазать?
Спасибо, мэм намажьте.
Тогда садись. Она кивнула на садовый стул с прорванной спинкой. Только осторожненько.
Я уселась на самый краешек, и Глория Свалк намазала мне арахисового масла на кусок белого хлеба. Потом она себе тоже сделала бутерброд и надела вставную челюсть, чтобы его прожевать. Расправившись с едой, она сказала:
Знаешь, у меня глаза теперь совсем никуда не годятся. Вижу не человека, а только его очертания. Поэтому больше полагаюсь на сердце. Давай ты мне расскажешь про себя всё-всё. Чтобы я смогла разглядеть тебя сердцем.
И я рассказала. Потому
что Уинн-Дикси смотрел на нее с таким обожанием. Потому что бутерброд оказался необычайно вкусным. А главное потому что я давно уже хотела кому-нибудь рассказать о себе всё-всё, без утайки.
Глава десятая
Я говорила, а Глория Свалк слушала.
Она меня не перебивала, только кивала, улыбалась, хмурилась, хмыкала и изредка вставляла: «Неужели?»
Чувствовалось, что она и вправду слушает меня сердцем, и мне от этого было очень хорошо.
Знаешь что? произнесла она, когда я закончила свой рассказ.
Что?
Может быть, ты куда больше похожа на свою маму, чем ты думаешь? Может, тебе от нее досталось еще кое-что, кроме рыжих волос, веснушек и умения быстро бегать?
Правда? А что, например?
Ну, вдруг у тебя тоже легкая рука что ни посадишь, все вырастет? Давай попробуем посадить что-нибудь прямо сейчас. Вот и проверим твою руку.
Давайте.
Глория Свалк решила, что я посажу дерево. Во всяком случае, она сказала, что это дерево. По мне, так просто росток какой-то не то цветок, не то трава. Она велела мне вырыть яму, опустить туда корень, аккуратно присыпать землей и похлопать, точно я укладываю спать маленького ребеночка и подтыкаю ему на ночь одеяло.
А какое это дерево? поинтересовалась я.
Дерево называется «поживем-увидим», ответила Глория Свалк.
Что это значит?
Значит, пусть растет, а когда вырастет, мы посмотрим, как оно называется.
А я могу завтра зайти проверить, на сколько оно подросло?
Девочка, сказала Глория Свалк, покуда это мой сад, ты тут всегда желанная гостья. Но за один день твое дерево вряд ли сильно изменится.
А я и вас зайду повидать. Заодно, сказала я.
Гм приходи. Я вроде никуда завтра не собираюсь. Буду дома.
Тут я разбудила Уинн-Дикси. Он все зевал и потягивался, а усы у него так и остались перепачканы арахисовым маслом. На прощанье пес лизнул руку Глории Свалк, а я ее горячо поблагодарила.
В тот вечер, когда пастор подтыкал мне на ночь одеяло, я рассказала ему, что работаю теперь в магазине «Питомцы Гертруды», что я подружилась с мисс Фрэнни Блок, что я приглашена на день рождения к Плюшке-пампушке Томас, а еще про Глорию Свалк. Уинн-Дикси лежал на полу, дожидаясь ухода пастора, ему уже не терпелось, по обыкновению, устроиться на моей кровати на ночь. Когда я договорила, пастор поцеловал меня, а потом наклонился и поцеловал Уинн-Дикси, прямо в макушку.
Ладно, так и быть, прыгай на постель, сказал он собаке.
Уинн-Дикси посмотрел на пастора. Он не улыбнулся, а раскрыл пасть широко-широко. Казалось, пес хохочет, точно пастор рассказал ему самый смешной анекдот на свете. И что самое невероятное пастор расхохотался в ответ. Уинн-Дикси запрыгнул на кровать, а пастор встал и погасил свет. Я потянулась и тоже поцеловала Уинн-Дикси. В нос. Но он этого уже не заметил. Он крепко спал и даже похрапывал во сне.
Глава одиннадцатая
Уинн-Дикси! окликнула я. Ты что делаешь?
Но пес, казалось, меня не слышал. Он продолжал биться головой о дверь, скуля и повизгивая. Я выбралась из постели, подбежала к нему, погладила и даже испугалась, потому что он весь трясся и не обращал на меня никакого внимания. Я села на пол рядом с ним, обхватила его руками, но он не улыбнулся, не чихнул, не завилял хвостом короче, не проделал ничего из своих обычных штучек Он даже не посмотрел в мою сторону. Только дрожал, скулил и тыкался головой в дверь.
Ты хочешь открыть дверь? спросила я. Всего-то? Ну, давай откроем.
Я встала и распахнула дверь. Уинн-Дикси пулей вылетел из комнаты, словно за ним гналось огромное страшное чудовище.
Уинн-Дикси, окликнула я громким шепотом, ко мне. Скорее!
Мне вовсе не хотелось, чтобы пес разбудил пастора. Но куда там! Уинн-Дикси уже был на другом конце трейлера, в комнате пастора. Я поняла это по звукам: сначала Уинн-Дикси вззз-бум запрыгнул на кровать, а потом послышался голос пастора то-то он, наверно, удивился. Но вскоре звуки изменились, потому что Уинн-Дикси выскочил от пастора как оглашенный. Тяжело дыша, он метнулся обратно ко мне в комнату, я было дернулась, но поймать его не успела.