Господствующее до сегодняшнего дня мнение, что искусство роковым образом «разложилось» и что это разложение неминуемо должно привести искусство к гибели, происходит от невежественной недооценки раскрывшихся элементов и их первичной силы.
Если другие искусства в этом отношении в чем-то отстали, то степень этих различий можно свести к степени развития каждого из этих искусств.
без такой проверки не достичь последующих ступеней ни художнику, ни «публике».
За исключением чисто технических рецептов (грунт, связующее вещество и т.д.), которые в большом количестве были найдены 20 лет назад и которые, особенно в Германии, сыграли определенную роль в развитии производства красок, почти ничего из этих прежних достижений, возможно, высокоразвитой науки об искусстве не было перенесено в наше время. Странный факт, импрессионисты в борьбе против «академизма» уничтожили последние остатки теории живописи, но одновременно, несмотря на их утверждение, что природа могла бы быть единственной теорией для искусства, сами, не осознавая того, заложили первый камень новой науки об искусстве .
1. необходимости науки в целом, которая свободно вырастает из сверх- или нецелесообразного стремления к знаниям: «чистая» наука, и
2. необходимости равновесия созидающих сил, которые заключены в двух схематических частях интуиции и расчете: «практическая» наука.
Так как мы сегодня находимся в самом начале этих исследований, так как порой они представляются нам исчезающим в густом тумане лабиринтом, имеющим много входов и выходов, и так как мы абсолютно не в состоянии обозреть их дальнейшее развитие, они (эти исследования) должны быть проведены очень систематично и сведены к одной ясной схеме.
В первую очередь, здесь надо отличать основные элементы, т. е. элементы, без которых произведение вообще не может быть создано в отдельном от прочих виде искусства.
Все другие элементы должны быть обозначены как второстепенные.
В обоих случаях необходима их органичная классификация.
В этом сочинении речь пойдет о двух основных элементах, которые служат началом каждого произведения живописи, без которых это начало невозможно и которые одновременно являются исчерпывающим материалом для самостоятельного вида живописи графики.
Итак, здесь нужно начать с первоэлемента с Точки.
1. педантичное расследование каждого отдельно взятого явления изолированно,
2. противоположное влияние явлений друг на друга сопоставление,
3. общие выводы,
которые должны быть извлечены из обеих предыдущих частей.
Цель моего сочинения распространяется только на две первые части. Для третьей материала недостаточно, и ни в коем случае не следует спешить.
Исследование должно проходить очень точно, педантично точно. Шаг за шагом надо пройти этот «скучный путь», не упуская из виду ни малейшего изменения в характере, свойствах и в действии отдельных элементов. Только этим путем микроскопического анализа наука об искусстве придет к всеобъемлющему синтезу, который, в конце концов, распространится далеко за пределы искусства в область «единства» «человеческого» и «божественного».
Это, в конце концов, вполне обозримая цель, правда еще отдаленная от сегодняшнего дня.
1. «абстрактно», т. е. изолировано от реальной области материальных форм материальной плоскости, и
2. на материальную плоскость, имея в виду воздействие основных свойств этой плоскости.
Но и это здесь может быть решено только в рамках довольно беглого исследования, лишь как попытка найти естественный метод искусствоведческого исследования и проверить его на практике.
Точка
Но в этом нуле скрыты разнообразные «человеческие» свойства. В нашем представлении этот нуль, геометрическая точка, связан с высшей степенью краткости, т.е. самой большой сдержанностью, к тому же говорящей.
Таким образом, геометрическая точка в нашем представлении высшая и единственная связь молчания и слова.
Поэтому геометрическая точка находит свою материальную форму прежде всего в письменности она принадлежит языку и означает молчание.
Внешне она лишь знак целевого применения, который несет в себе элемент «практической целесообразности», что нам понятно с детства. Внешний знак становится привычным и скрывает внутренний звук символа.