Сейчас этот немногословный обычно мужчина говорит так быстро и много, даже глотая окончания слов, точно боится не успеть сказать! И все время двигает руками, будто пытаясь что-то нащупать. Он то настойчиво обращается к кому-то, говоря разными голосами по очереди, то бормочет отстраненно, как бы видя себя со стороны. Замолкает ненадолго и опять
Глава 36
- Ты не должен сюда приходить!
Накануне вечером здесь слышались отчаянные крики - женский и детский. Кучка зевак собралась у крыльца: пьяный горожанин избивал жену. Пришлось оттащить его за волосы, окунуть в ведро с водой и вытолкать за дверь. Ребенок с голенькими холодными ножками доверчиво пошел на руки, прижался и уснул. Вот женщина понемногу приходит в себя, пытается улыбнуться, говорит что-то, оправляет одежду, забирает ребенка, кормит грудью, плачет, улыбается. Это было вчера. А сегодня:
- Не приходи.
- Почему? Мужу плохо?
- Нет, он больше не появится здесь.
- Ребенок?!
- Нет-нет, все хорошо. Просто я недавно здесь живу, и я еще не знала, кто ты.
- А кто я?
- Послушай, - говорит женщина ласково, но твердо. - Я тебе очень благодарна; но, пожалуйста, не приходи.
Она возвращается в дом, потом высовывается из-за двери:
- А правда, что тебе всего двенадцать лет?
- Правда.
- Не грусти, Аден, у тебя же еще вся жизнь впереди!
Вот, опять Белобородый красивый старик кладет ему на спину мешок с зерном. Мешок тяжеленный, но дед так радуется подмоге и нахваливает силу помощника, что невозможно его разочаровать. Наконец, телега нагружена. Старик приглашает сесть рядом. Дорога к реке. Песня Мельница. Угощение, разговоры о самом главном. «Оставайся ночевать, сынок, утром покажу тебе, как мелят муку». «Мне надо в замок, я завтра приду». А утром:
- Не приходи больше.
Старик прячет глаза.
- Почему? Что случилось?
- Ничего. Я маленький человек.
Свежие следы копыт в грязи перед мельницей.
- Кто приезжал? Что они сказали? Я что - приношу несчастье?!
- Нет, ты хороший, сынок. Я виноват перед тобой: я слаб.
Он ощущает себя сидящим прямо на дороге, чувствует, как глаза щиплют слезы.
- Я так больше не могу!
- Встань, сынок, и запомни, что я тебе скажу. Никому не показывай, что тебе тяжело. Никто тебя не пожалеет; такова, видно, твоя судьба. Ты должен стать нужным, необходимым, ты должен научиться очень многому, стать умнее и сильнее них, только тогда тебя будут звать, а не прогонять. Прости меня и разреши обнять на прощанье За тобой следят, - шепнул мельник. - Лучше тебе уйти из этого замка и из этого княжества.
У него тоже был котенок: живое существо, которое радовалось его приходу. Как же больно он цеплялся остренькими коготочками! Карабкался, словно по дереву, садился на плечо, умывался, ласкался. А когда нужно уходить, убежал, глупый. Разве тебе не приносили самое вкусное? Шалун, где же ты?
Он слышит чей-то голос:
- Ату!
Собаки! Котенок заметался у них под ногами, зашипел, попытался влезть на каменную стену. Его разорвали.
Кто-то подходит. Это сам князь. Гончие ластятся к нему.
- Это ты отзываешься на кличку Аден? Ты куда-то собрался?
Горло сдавило. Можно и не пытаться отвечать, - все равно будут бить.
- Посмотрите, что у него в узле Не много же у тебя пожитков. Так куда ты направляешься? Разве не знаешь, что князю отвечают всегда?
- Я пойду искать свою мать.
Многоголосый смех. Эхо?
- Друзья мои, идемте в залу. Соберите свободных людей. Я хочу, чтобы все слышали это!
- Поглядите на это чудо природы! Встань сюда. Знаете, куда оно направлялось? Ни за что не догадаетесь! - искать свою мамочку!
Почему они смеются?
- Где же ты хотел найти ее, - в лесу? Или в болоте? Если ты пошел в мать, то она, несомненно, где-то там и обитает! Хотя нет, - кто-то видел, как мать к тебе приезжала, крестик тебе привезла и надела. Вроде бы мать, как мать Но вот жеребец, на котором она разъезжала, точно был твоим отцом!
Я расскажу, может, тебе этого не говорили: когда ты орал на ступенях церкви, на снегу, кое-как завернутый в тряпье, ни одна баба не хотела тебе даже водички дать. Какая-то взяла было на руки, да выронила. Когда мне сообщили, я приказал поместить тебя при кухне. Зачем я это сделал? Валялся бы, где был, не велика потеря!
А вот это ты должен помнить: кухарки сначала бросали тебе тесто в лицо, а потом только кормили, потому что на тебя уже в младенчестве смотреть было невмоготу! Кто из них назвал тебя кличкой, на которую ты отзываешься? И что же она означает? - Никак не припомню. Лучше бы назвали проще и понятнее - Красавец!
Помнишь, Красавец, как ты отнимал отбросы у собак, когда я бывал в походе, и никому не было до тебя дела? Думаешь, зачем я тебе все это говорю? - Чтобы ты уразумел, что от тебя избавились! Никому ты не нужен!.. А мать приезжала, когда все сочли, что ты умираешь. Отец Дитмар переполошился - крестить такое Божье создание или нет! Вот умрешь, мать опять приедет, большой крест тебе на могилку водрузит!
Князь Генрих все это время быстро ходил взад-вперед, взвинчивая себя криком, а тут вдруг остановился и заговорил вкрадчиво, почти нежно:
- Я не хочу держать тебя силой, хочу, чтобы ты понял сам, что идти тебе некуда. Посмотри мне в глаза! Запомни: ты всем мне обязан. Ты мой. Ты всем обязан только мне. И самой жизнью, и пищей, и кровом. Ты обязан мне всем. Смотри в глаза! Повторяй: «Я обязан всем моему князю. Я сделаю для князя все». Повторяй!