Я содрогаюсь. Что с ним сделали? Мне вспоминаются жуткие методы Генриха и хочешь забыть, а никак. Это не мелкие издевательства в детском доме. Адена пытали. Свои. Много раз. И называли это учебой, - ему изуродовали представление о добре и зле. У него не только руки, у него душа в шрамах, - отчетливо понимаю я.
На минуту представляю, что это меня сейчас будут пытать, точно так же, как вчера, и завтра, и еще бесконечно долго потом. Какая-то свирепая личность скручивает мне руки и тянется с ножом или раскаленными клещами, не спеша примеривается и
Мои глаза наполняются слезами. Какая жестокость! Как Адена заставили вынести это - обманом, силой? Для того, чтобы в такой момент смеяться, должен был перевернуться весь мир. Или мир в душе. Никто не может всегда сдерживать себя, когда-нибудь и этот железный человек себя отпускает. Тогда, очевидно, и случается все то, о чем говорят.
Глава 28
- Аден! Почему ты все время молчишь?!
Он не вздрагивает от неожиданности, но словно выныривает из мыслей. Размыкает руки, сцепленные на коленях, поворачивается ко мне всем телом и говорит своим обычным сдержанным рокотом, от которого у меня начинает гулко биться сердце в груди:
- Понял: тебе скучно. О чем рассказать?
Я хмыкаю и кручу головой в поисках нейтрального предмета для беседы. Ночь сегодня восхитительная: на фиолетовом бархате неба блестят крупные серебряные звезды, из-за деревьев сияет встающий месяц. Большой, таинственный до жути, но удивительный лес окружает маленький пятачок, освещенный догорающим костром. Где-то неподалеку заливается запоздалый соловей.
Романтика! Чувствую воодушевление и даже надежду. Но о чем можно говорить здесь с бесчувственным Аденом?!
- Скажи, кто водится в этом лесу?
Он терпеливо перечисляет множество зверей и птиц.
- А медведи, волки? - ежусь я.
Хоть я за эти дни прошла по чаще больше километров, чем за всю сознательную жизнь, я все равно не ориентируюсь, не понимаю и не знаю леса даже днем, как чисто городской житель, поэтому мне здесь жутко. К тому же, как подсказывает зеркальце, именно в лесу меня похитили (то есть предыдущую Марию).
- Есть, но летом они избегают людей, - бестрепетно информирует меня Аден.
- А не летом?
- Как повезет.
- А гоблины, цверги, лесные великаны? раньше в книгах мне попадались разные волшебные существа, живущие в лесу, чаще зловредные и пугающие заблудившихся путников; но из западных сказок я вспомнила только этих.
- Не встречал.
Уф, это хорошо. Я смотрю на Адена и вдруг понимаю: да он же и есть лесной великан! Он жил в лесу; вот про него сказки и сочинили! Вздыхаю с облегчением. Наверное, и другие страшные истории про обитателей леса имеют простое объяснение. Мне даже делается весело.
- А о звездах ты что-нибудь знаешь?
Он кивает и начинает говорить. Сначала отрывисто и скупо, но постепенно довольно складно рассказывает легенды о разных видимых сейчас звездах и созвездиях. Ого! Я приятно удивлена. Названия у меня на слуху, но дальше этого я полный нуб.
- Может быть ты, как астролог, то есть звездочет, сумеешь предсказать мне судьбу? - в шутку предлагаю ему и называю дату и время рождения Марии, надеясь повеселиться.
Я уже узнала у зеркальца, что день рождения у нас совпадает; ну, мы точно близняшки, межпространственные. Пусть после будущего он и о моем настоящем прошлом попытается рассказать о реанимации, например. Вообще над любительницами гороскопов я обычно подшучиваю считаю, что все это бред.
Аден задирает голову и разглядывает какой-то участок неба, как бы примериваясь, потом, вижу, закрывает глаза и вдруг невозмутимо
выдает:
- Ты благополучно вернешься домой, будущей весной вступишь в брак, еще через год должен родится твой первый ребенок. Без инструментов больше ничего не скажу.
Я замираю. Что это сейчас было?!
- Инструментов? ухватываюсь я за последнее слово, не поверив своим ушам, хотя в самом предсказании вообще нет ничего особенного; любая бабушка может первой встречной девушке похожее навещать, с вероятностью пятьдесят на пятьдесят; вот если бы он сказал, что я вернусь в свой детдом... - Ты этому где-то учился? И вообще ты разве грамотный?
Зеркальце по запросу с готовностью подсказывает мне, как мало людей в этом мире умеют хотя бы читать и писать.
- Да, - он опять смотрит в небо, словно обдумывая что-то еще.
Похоже, сегодня вечер неожиданностей! А только что было скучно. Конечно, я заметила, что его князь хорошо разбирается в некоторых науках, но чтобы и его подручный умел хорошо шевелить мозгами
- Погоди, - соображаю я, - астрологи и другие ученые говорят и пишут даже не на родном языке, а на латыни. Если ты сейчас заявишь, что знаешь латынь, тебе придется это доказать!
Он ответил так, как отвечал чаще всего: промолчал.
Я жду немного, возмущаясь про себя, как трудно вести беседу с очень плохо воспитанным человеком. Но любопытство пересиливает принципы. Неужели вот этот монумент со стальными мышцами зубрил древнюю мертвую латынь?! Такого даже Лиза не говорила! Врет, он точно врет, зачем-то.
Стараюсь переспросить максимально вежливо:
- Я хочу услышать ответ на простой вопрос: знаешь ли ты латынь? Да или нет?