- Лекаря сюда! - наконец шепчет он, приняв какое-то решение; срывает ленточку и прячет ее в карман. - Господи, прости
- Что случилось? - нетерпеливо повторяет с кровати князь.
- Ничего. Это ко мне. Дама просится на исповедь, - ровным голосом произносит Марк и отходит к дальнему оконному проему, разворачивает письмо и пробегает глазами несколько абзацев.
«В день, когда мы должны были предстать перед Вашими ясными очами рука об руку, со смиренной просьбой о благословлении на брак, случилось несчастье, и я ежеминутно скорблю. На пути к Вам на мосту через Везер конь госпожи Марии чего-то испугался и понес. Княжна осталась жива, но получила тяжкие увечья. Пришлось вернуться в принадлежащий мне замок, где раненая могла получить наилучший уход.
Первое время госпожа Мария просила не сообщать Вам о происшествии, беспокоясь о состоянии Вашего здоровья. Молодая госпожа надеялась вскоре поправиться и объясниться с Вами при личной встрече, опасаясь, что грубая бумага и стиль письма не смогут верно передать ее чувства и мысли ко мне и введут Вас в заблуждение. Однако ей становилось все хуже.
Чувствуя приближающуюся кончину, госпожа Мария высказала страстное желание умереть замужней. Обряд был совершен в часовне замка Везер странствующим монахом преподобным отцом Дитмаром из монастыря в Айхштете княжества Нордгау (такого-то числа, месяца) сего года, о чем им сделаны соответствующие записи. К глубочайшему сожалению, на следующий день супруга наша Мария, княгиня Тюрингская скончалась.
Госпожа княгиня оставила завещание, одним из пунктов которого есть желание быть похороненной в усыпальнице Ваших досточтимых предков. Также накануне кончины госпожа продиктовала прощальное письмо для Вас. Тело возлюбленной супруги нашей, вместе с документами, упомянутыми выше, я в глубочайшей печали и со смирением привезу Вам лично, глубокоуважаемый тесть. Да упокоится навеки»
Глава 24
Приходит лекарь. Аббат поручает больного его заботам и выходит, сославшись на безотлагательное дело.
Лес поредел; часто попадаются заброшенные, с торчащим прошлогодним бурьяном поля. Погода тоже изменилась - было сухо и жарко, а сегодня с утра уже то и дело моросит мелкий дождик. Все небо в тучах. Моя одежда все больше пропитывается влагой и делается тяжелой и холодной, туфли
совсем отсырели, ноги стерлись. Аден идет заметно медленнее, но мне все равно никак его не догнать.
Я так больше не могу, - шепчу себе под нос. - Не могу жить в лесу без удобства. Теперь даже не знаю, намного ли хуже было в камере там по крайней мере сухо и не надо было никуда идти. Проклятый дождь! И ужасный лес; он, похоже, никогда не кончится.
В моем прежнем мире мебель делают из опилок и даже дома из них же иногда строят. А здесь столько древесины и никому вообще не нужна. У меня там далеко по лесу не пройдешь обязательно наткнешься на автомагистраль, железную дорогу или, хотя бы вырубку под ЛЭП и сразу почувствуешь, что вокруг бурлит жизнь. А здесь и электричества тоже нет.
Вместе с ознобом на меня накатывают волны какой-то обреченности. Как бы мне не простудиться или вообще не умереть здесь, во второй раз - чувствую себя немного больной, нет больше ни сил, ни терпения, ни желания куда-то идти.
Где же и когда, наконец, мне будет хорошо? Где белая полоса жизни после стольких черных? Сзади, то есть у Генриха меня ищут, только чтобы вернуть в тюрьму. Впереди вроде бы должны ждать с радостью но ведь не меня. Даже если мне удастся убедительно притвориться прежней Марией, хотя бы поначалу, я-то всегда буду знать, что это ложь!
В мой прежний мир, возможно, я могла бы вернуться, если, проезжая мимо того самого моста, снова ударилась головой. Но тогда я опять окажусь в реанимации, а то и кое-где покруче там, где намного холодней, и мертвые рядом лежат. Вот что за порядки в межмировом пространстве? Кто за всем этим следит?!
То есть я снова одна. Этот грубый истукан впереди меня - не в счет, он ничего не понимает, ничего не чувствует. Замок, в котором жила моя предшественница, представляется почти символом, мечтой об относительном уюте, тепле и покое. Существует ли он где-то там, за бесконечным лесом и дождем или это фейк?!
Я прикасаюсь к осколку волшебного зеркальца, чтобы обновить информацию об отце Марии, ее кормилице, матери, ближайшей подруге. Мне кажется, они далеки и недостижимы, как библейские святые. Я цепляюсь за обрывки воспоминаний прежней Марии о ее жизни дома, чтобы найти силы продолжать этот бесконечный путь.
Так, она любила гулять по саду с девушками и собачкой Минной, обожала играть в фанты и вышивать, - пожалуй, все это и мне понравится. «Моя» подруга это баронесса Гертруда Фрицлар, ровесница и тоже сирота, воспитывающейся при княжеском дворе с пятилетнего возраста! Вот, кто меня точно поймет!
Я трогаю карман и «вспоминаю», как Мария с подружкой садились рядышком, читали книжки с гравюрами и мечтали. О чем? Конечно же, о любви! О красавцах-рыцарях на чистокровных скакунах, о подвигах, совершенных в честь прекрасных дам (в их честь!). То есть о славных победах на турнирах, походах в святые земли, обезглавленных свирепых сарацинах, львах и других чудовищах.