Я уже в который раз замечаю, что из-за отсутствия собеседника только что шепотом болтала сама с собой. Так и крыша поедет, а я не замечу.
Со мной за последнее время столько всего произошло, а поделиться вообще не с кем. Хоть бы кто-нибудь объяснил мне происходящее. И в молчании Адена мне чудится что-то все более угрожающее, гнетущее
Ну, вот почему я прекрасно помню все то, что было со мной у Генриха, хотя очень хочу забыть, как курс биологии про насекомых, червей и других паразитов? опять бормочу себе под нос. Может быть, из-за присутствия Адена? Как будто он чем-то напоминает своего князя. Фигурой, движениями?
Нет, разве что ростом и чем-то еще неуловимым. Чем? Думаю, первый воин прекрасно знает о жутких способностях своего князя и, может быть, испытал их на себе, но он не выглядит запуганным. Скорее бесчувственным.
Но так и есть Лиза говорила, что он не знает, что такое боль. А ведь это самое сильное из чувств. Может, он и память потерял вместе со всем остальным? Поэтому и молчит - он внутри пустой и мертвый?!
Я ожидала с содроганием увидеть, как этот великан пожирает мясо, может быть, даже сырое - но он не ест при мне. Несколько раз я замечала, как Аден на ходу срывал и клал в рот листья какого-то низкого кустарника, но когда захотела попробовать, он меня остановил:
- Тебе этого не нужно.
Как я не видела, чтобы он ел, так и не замечала, чтобы спал, словно у него вообще отсутствуют потребности. Вечером он медленно, как бы нехотя усаживается у костра или под деревом этот больше всего похоже на сон.
Но стоит мне лежа в шалаше шевельнуться, как Аден поворачивает голову. Каждое утро он где-то находит возможность выкупаться я вижу его совершенно мокрым. И сразу же вспоминаю моих похитителей, а так же встречных рыцарей они все, как один, остро пахли старым потом, может, и конским, и затхлыми одеждами, вынутыми из дорожных сундуков.
А от Адена пахнет рекой, еловой смолой и костром. Неплохой парфюм, точно! Одно «но»: по аромату не определишь, когда проводник неожиданно подходит после коротких прогулок наедине, также, как и по звуку шагов.
Он меня нисколько не стесняет, вроде бы, и при этом я время от времени замечаю короткую вспышку его взгляда и понимаю, что он не выпускает меня из поля зрения, что он все время настороже.
Каждый вечер я обещаю себе, что утром дам указание, то есть попрошу добыть для меня лошадь, а отдохнув, решаю потерпеть еще. Хотя бы потому, что пропавшее очень крупное домашнее животное, конечно же, кинутся искать всей деревней и могут навести стражу Генриха на наш след. Ну, и наездница из меня никакая, конечно. Просто с другими средствами передвижения здесь вообще туго.
Однажды к нам на стоянку приходит кошка, - на запах мяса, видимо. Значит, где-то неподалеку есть жилье, хотя ничего не видно из-за зелени. Но все равно приятно где-то есть люди.
Я с нежностью поглаживаю полосатую гостью, кормлю, отдавая лучшие кусочки, играю с ней, называю ласковыми именами и просто наслаждаюсь ее обществом. И вдруг замечаю, что Аден тяжело, исподлобья смотрит на нас. Я содрогнулась. Но попыталась взять себя в руки.
- Ты не любишь кошек? - спрашиваю его с вызовом и беру животное на руки под свою защиту.
- Люблю, - бесцветно отвечает он и уходит по своим делам.
Поздним вечером кошка засыпает у меня под боком, свернувшись клубком. А утром ее нигде нет. Я долго зову ее, стараясь отогнать неприятную догадку. Надо было узнать у Лизы чем здесь питаются Адены.
И об этом я узнала потом, то есть позже.
***
- Что там за шум? - приподнимается на локте владетельный князь Франконии, мучительно вслушиваясь в звуки, доносившиеся из приемной.
Он полулежит на узкой тахте открытой террасы, обвитой плющом; рядом за бюро с книгами основательно располагается аббат Марк.
- Я посмотрю, - с готовностью поднимается преподобный отец, исполняющий при князе обязанности не то личного секретаря, не то советника.
Голос аббата совсем не подчеркнуто-приятный, елейный, как это часто бывает принято у деятелей церкви, а даже немного хрипловатый и выдающий искреннюю заинтересованность. Морщины на его высоком лбу говорят о привычке к размышлению.
Он выходит, но уже через несколько минут возвращается, держа в руках чашу с питьем от лекаря:
- Выпейте, прошу вас; вы возбуждены, а терпение вам, вероятно, понадобится - прибыл гонец с письмом от Генриха Тюрингского.
Глава 23
Клаус-управляющий вводит гонца, одетого в цвета Тюрингии - черное с алым; приезжий опускается на колено и протягивает коробочку с письмом. Аббат, взглядом спросив разрешения у князя, принимает, ломает печати и разворачивает свернутое трубкой письмо на нескольких листах. Он пробегает глазами начало и сообщает:
- Князь Генрих пишет о назначенном на будущее воскресенье бракосочетании с княжной Марией. Приглашает на свадебные празднества вас и княгиню Ингрид.
Людвиг сглатывает ком в горле и закрывает глаза; Марк ровным голосом интересуется у приезжего, как готовятся в их столице к свадьбе.
- Я точно не знаю, отец мой, - рассеяно отвечает гонец, едва сохраняющий равновесие от усталости, - вроде бы ходили разговоры о какой-то княжеской невесте, но я, право, больше ничего не знаю.