- Доброго пути! С Богом!
***
Мы идем без остановки весь остаток ночи и часть утра, Аден впереди, я в нескольких шагах за ним. В темном лесу холодно, сыро и тревожно - деревья кажутся живыми существами, неожиданно встающими перед тобой.
Время от времени то справа, то слева, то даже сзади я слышу потрескивания и поскрипывания, словно кто-то невидимый крадется, преследуя меня по пятам. Свернув всего на пару шагов в сторону от малозаметной тропинки, я зацепляюсь капюшоном и волосами за невидимую ветку и не сразу могу высвободиться. Провожатый, не оборачиваясь, останавливается и ждет.
Я не свожу с него настороженных глаз, во всех подробностях изучая широченную спину с закинутым за плечо узлом. В моих ушах звучат слова Лизы, сказанные в полной темноте, и крики на площади. Все те люди хорошо знали Адена, называли двуногим зверем, чудовищем. И вот я думаю - а не из-за Адена ли все княжество отлучено от церкви?!
И еще с запозданием спрашиваю себя - а сама ли я выбрала себе проводника?! Может, здесь тоже сработал аналог гипноза?!
Глава 18
Правда, они кажутся такими разными (а как будто чем-то и похожи!), но отлично дополняют друг друга - изощренный ум князя и эта страшная сила! Один задумывает, а другой исполняет? Так и кажется, что господин вот-вот высунет лицо из-за плеча своего рыцаря!
Почему Аден выпустил меня из подземелья? Почему сразу же согласился отвести домой так сильно оскорбился наказанием? Если он легко может изменить князю, что помешает ему предать и меня? Что руководит им сейчас только желание золота или что-то еще? Понимаю, что у меня есть одни только вопросы, на которые я не нахожу ответов.
Аден как будто знал, о чем я его попрошу. Он читает мысли?! Или исполняет (сознательно или нет) часть коварного плана, задуманного жестоким князем? Куда меня ведут сейчас?! Я же не сказала адреса!
Мое сердце колотится, перед глазами огненные круги; меня даже подташнивает от ужаса, как будто кто-то заставляет меня есть манную кашу с комочками. Как бы в обморок не упасть похоже, для тела прежней Марии это обычная вещь.
Стискиваю зубы и кулаки, изо всех сил стараясь не поддаваться панике. Может быть, все окажется не так плохо, а напрасные подозрения - грех! Это, похоже, опять поступает ко мне по беспроводному каналу связи мудрость отца Марка. Я вспоминаю про помощь от молитвы и начинаю ее беззвучно шептать, пару раз безжалостно шлепнув по щекам, чтобы точно прийти
в себя.
Ой. Человек впереди на ходу оборачивается на звук и искоса окидывает меня быстрым взглядом. Я внутренне сжимаюсь и пытаюсь сделать равнодушное лицо.
И еще себя пробую убедить, что все идет хорошо, а всякие внезапно накатывающие нехорошие мысли - от голода, жажды и усталости. Дайте мне в одну руку пакет сока, а в другую хотя бы шаурму или пару бутербродов с колбасой, и я уверена, что стану куда веселее. Что я уродов не видела, что ли!
Еще я очень устала. Еле заметные звериные тропинки, которыми мы пробираемся - совсем не тротуары и беговые дорожки. Я споткнулась уже тысячу раз, наверное. Ноги с непривычки от движения по пересеченной местности невыносимо горят и то и дело норовят подогнуться. Ноет уже все тело, а этот Аден идет и идет свободным размеренным шагом.
Он не спешит, но чувствуется, что так он может идти весь день и всю ночь, и еще день, и еще ночь И его движения будут точно такими же плавными, и так же крепко будут сжаты губы. Да это же настоящая лошадь, а не человек; он что, никогда не устает?! Ой, а что же тогда в нем от волка? вздрагиваю. - О-о, нет, лучше я буду думать о чем-то другом веселее буду.
Аден впереди вдруг останавливается, предостерегающе выставив руку, и медленно вертит головой из стороны в сторону. Потом оборачивается ко мне, приложив палец к губам, и ложится-скользит на землю, знаками заставляя сделать то же самое. Я в изнеможении укладываюсь на траву и на несколько минут закрываю глаза. Чувствую, у меня нет сил даже спросить.
Вскоре мы встаем и идем дальше. А потом снова ложимся. Упалотжался, - где-то я такое уже слышала. Это повторяется раз за разом, видимо Аден замечает что-то опасное.
Теперь он мне все больше напоминает охотничьего пса. В другое время показалось бы забавным, как он, такой массивный, движется крадучись, пружинисто, легко и совершенно беззвучно, а потом вдруг застывает, не закончив шага, с поднятой ногой. Он вглядываясь в каждую полутень и вслушиваясь во что-то совершенно неразличимое для моего слуха, а может быть, и принюхиваясь к дуновению ветра.
Слух у него точно собачий. Скоро я понимаю, что охота идет на нас самих, что с наступлением дня становится все опаснее: вот уже и я слышу и даже мельком вижу сквозь листву группы всадников. И это в лесу! Кажется, князь Генрих послал за мной в погоню всю свою армию. Надо же, какая честь.
Собаки! Они выскакивают из кустов прямо на нас! Я чуть не вскрикнула от неожиданности. Но, похоже, они знают моего проводника: он гладит их и отсылает назад. Да, похоже, что от Генриха уйдем, - перевожу я дух. - Этот Аден от кого хочешь уйдет, даже от местного коллекторского агентства.