Мой жених был красив словно сам бог. Его светлые, почти белые волосы были заплетены в две тугие косы символ траура по почившему не так давно отцу. Если бы старый властитель Сайдеха не умер, то союза бы и не случилось, настолько он был упрям и непреклонен. Но его сын был готов на большее для своей страны, даже объединиться с бывшими врагами.
Тайта, приехали! Суита, дочка одного из командиров, что тоже жила в крепости, отворила дверь в мою комнату. Бежим смотреть!
Мы тогда с ней так быстро бежали по переходам крепости, что у меня жгло в груди. Мы забрались на одну из крепостных стен, чтобы видеть, как всадники подъезжают к крепости Намора. Тогда было не различить, кто из них посол, кто мой жених, а кто обычной воин. Увидеть нареченного я смогла уже во дворе, куда пришлось спуститься для приветствия гостей.
Ровах Сайдех, новый властитель северного княжества, широко улыбался, сверкая стального цвета глазами, и от этой улыбки все внутри меня переворачивалось. Все девицы, что вышли поглазеть на приезжих, перешептывались и томно вздыхали, возбужденно галдели и смущенно улыбались. Я видела в их глазах то, что не должно быть в глазах юных и благородных дев. Я осуждала их мысленно, ненавидела за такое внимание к моему жениху и ревновала. А как не ревновать, когда красивейший из мужчин, что обещан тебе в мужья, улыбается каждой, что на него глянет?
Но самое печальное то, что в ловушку его силы и мужественной красоты попала и я. Я смотрела на него глазами полными любви, предвкушала наш брак. Я думала лишь о том, как сделаю его самым счастливым мужчиной на этой земле, стану самой верной женой и отменной хозяйкой Сайдеха. В слепой своей любви я даже не беспокоилась о том, что мой жених спал с моей двоюродной сестрой, пока гостил в нашем владении. Когда он уехал, ее сослали назад, к себе домой, в далекий город на границе, окрестив распутницей. Через пару месяцев дошли вести, что она ждет ребенка. Сказали, что от конюха, но все прекрасно понимали, что это ложь.
Не смутило меня и то, что в день свадьбы в Сайдехе мой муж бесстыже лапал служанок, что подносили ему кувшины с вином или блюда. Одной из них он рукой залез под юбку, сжал бедро и улыбнулся своей красивой улыбкой. Я сидела рядом в этот момент, одетая в ярко-алое свадебное платье, смущенно отвела глаза. Я верила, что все это потому, что еще не был он со мной в постели, со своей женой. Что все это просто шутки, прощание с разгульной молодостью. Я даже не обратила внимания на то, как напряглась служанка, как в ее больших глазах с длинными ресницами, всколыхнулся страх.
Я была так слепа
Но я прозрела в ту же ночь, когда мой супруг явился в мою спальню.
Катара тогда готовила еще меня к моей первой ночи с супругом. Она помогла мне надеть ночную сорочку, заплела косы, чтобы волосы не спутались. Бледное и напуганное отражение смотрело на меня из зеркала, за которым я сидела. Я казалась самой себе незнакомкой, слишком взрослой для беззаботной Птички.
Помни, девонька, о том, чему я учила тебя. Мужчине много не надо, уж поверь. Потерпи несколько минуточек, зажмурься, подумай о чём. Первый раз больно будет, а потом пообвыкнешь. А ежели он долго, то ты это помоги ему немного. Потрогай там, погладь, он и закончит все быстренько. Муж у тебя красивый, с ним не так противно будет, как со стариком каким.
Дверь резко распахнулась, ударив в стену. Холодный воздух обдал мою спину.
Я отвернулась от места казни, подошла туда, где танцевали горожане. Народ кругом столпился вокруг молодежи, что лихо выплясывала под звуки дудочки. Мое внимание привлекла красивая девушка с белоснежной косой. Вес парни, что были сейчас здесь, не отрывали от нее глаз, настолько хороша она была собой. Щеки ее раскраснелись на бледной коже, она улыбалась и смеялась, кружась то вокруг одного, то вокруг другого юноши.
Мне было завидно. Раньше я любила танцевать. Выходила в сад, где меня не могли видеть лишние глаза и тренировалась под одобрительные возгласы Катары. А потом, когда впервые меня в двенадцать лет допустили на пир, я всех удивила своей грацией и пластикой. Сколько раз я потом собирала такие же восторженные взгляды, какими сейчас одаривают пляшущую северянку. Но это словно в другой жизни было.
Вот только толку сейчас вспоминать? Теперь у меня другая жизнь, где нет места смеху, радости и танцам. На пирах я боялась даже шевельнуться лишний раз. Пустись я в пляс, и в глазах мужа могут вспыхнуть похотливые искры, и тогда он придет ко мне, даже если не собирался.
Я обернулась, глянула на Ракана, что с хмурым видом шагал за мной. Подошла к торговцу пряниками, купила два.
Счастья тебе, красавица! крикнул мне продавец, когда я дала ему лишний медяк.
Скрыв под сползающим капюшоном лицо, я подошла к своему стражу и протянула ему пряник.
Не стоило, сказал он хрипло.
Я не спрашиваю тебя. Я твоя госпожа, так что делай так, как велю. Бери пряник.
Великан хмыкнул, но угощение взял. Тут же откусил, и глубокая морщина на его лбу вдруг стала мягче. Или мне показалось так.
Я не вижу южан, сказала я ему. Они ведь приедут?
Он немного помедлил с ответом, настороженно глянул на меня и сказал: