Драгоценный камень, задумчиво произнес Тразин, сложил руки на груди и тихонько постучал указательными пальцами. Динь-динь-динь. Я передумал, сам займусь этим экземпляром. Он открыл ящик, достал вещицу, теплую на ощупь, и закрепил среди
безделушек, висевших у него на бедре. Решение, конечно, придется отложить до оценки, но это может оказаться один из старейших предметов в моем распоряжении. Встретимся в галерее, посвященной Войне в небесах.
Тразин повернулся, чтобы уйти, мысленно вызвав катакомбную командную барку, но вдруг остановился.
В углу его зрения горело межузельное сообщение голографические фосглифы отбрасывали нефритовое сияние на посмертную маску Тразина. На печати сообщения мигали знаки системы безопасности.
Он открыл послание, развернул его вниз, будто свиток, и впитал технические данные, как вычислительная машина, коей, по сути, он и был.
Что это такое, Саннет?
Архикриптек открыл точно такое же предупреждение.
Явная брешь в секторе Зарева. Галерея MXXIII, субконтинент Тот, координаты 52.941472, -1.174056.
Экосистема хрудовых нор, прорычал Тразин, вызывая голографическое изображение. Проекционный хризопраз придавал картинке зеленый оттенок, но в остальном она была четкой и ясной. Она показывала бочкообразный контейнер с землей четыре тысячи локтей в ширину и три тысячи в высоту, плававший в суспензорных полях в центре огромной камеры. У его вершины толпились долговязые существа, вырывавшиеся из дыр на поверхности.
Тразин рассек голограмму пальцами, и она разошлась надвое. Внутри земляной пробки, между сводчатыми культовыми залами и фамильными норами, пролегали туннели. Хруды карабкались наверх, почуяв, что момент для побега настал. В конце концов, они были заключены в голограммы жесткого света, точно насекомые в янтаре, минимум два тысячелетия. Их мысленная активность прекратилась в момент поимки, и только самые проницательные и неврологически одаренные ощущали течение времени. Расы, тесно связанные с эмпиреями, для которых потоки варпа были частью самой их природы, как правило, справлялись не очень-то хорошо.
Они были склонны сходить с ума.
Как эти хруды, например.
Они рвали друг друга на части своими лопатообразными лапами, разбрызгивая странную вязкую плоть по стенкам туннелей. Необычные руки, сочлененные, как позвоночник, сгибались пополам, когда они били друг друга, словно погонщики, бичующие стадо.
Сейсмическая активность? спросил Тразин. Обычно это было причиной сбоев.
Никаких уведомлений об отказе стазисного поля тектонических плит, лорд археовед, сообщил Саннет. Протокол перезапуска тессеракта и программа стазисного сдерживания не реагируют.
Разверните сдерживающую фалангу, распорядился Тразин. Как можно скорее.
И повредить экспонаты, господин?
Они в панике пытаются выбраться, сказал Тразин, указывая на кишащих в подземных коридорах тварей. Некоторые из них отделились от общей массы и раздирали стены, пытаясь найти солнечный свет, который они так презирали. Что угодно, только не столетия душной темноты. У меня есть по меньшей мере десять тысяч хрудов на складе, но одни только мертвые боги знают, когда я приобрету еще одну невредимую нору. Действуйте сейчас, и мы сможем свести к минимуму обрушения туннелей и галерей и снова заселить выставку.
Многосуставчатые пальцы Саннета заплясали над парящей клавиатурой, что напомнило Тразину о колышущихся морских анемонах в зале мирового духа.
Отправить Бессмертных, господин?
Пожалуй.
Реальность затрещала и зашипела среди перепуганных хрудов, когда среди них расцвели зеленые вспышки и на поверхность экспозиции переместились Бессмертные. Хруды попадали, сцепив руки и молотя землю в спонтанном припадке.
«Низшие твари, пронеслось в голове у Тразина, так уязвимы поблизости от области перемещения».
Он сделал мнемоническую запись этой мысли на случай следующего приобретения подобных особей. Без необходимости причинять экземплярам вред было расточительством.
Бессмертные все как один вскинули двуствольные гаусс-бластеры и приготовились дать первый залп.
Каждый выбрал для себя отдельную мишень. Никакой избыточности, никаких напрасных усилий, никакой необходимости разрабатывать стратегию. Сетевые боевые алгоритмы гарантировали, что каждому Бессмертному известно следующее действие остальных. В ожидании приказа они отслеживали свои огневые решения.
Выполнить, сказал Тразин, послав импульсную команду еще до того, как слова слетели с его безгубого рта.
Закручивающиеся лучи энергии вырвались из гаусс-бластеров и разорвали хрудов изнутри; витки электричества плавили их плоть,
как горячее дыхание растворяет иней. Голубовато-зеленые молнии, вылетавшие из проекционных камер тесла-карабинов, танцевали среди скопления чужеродных тел, зажигая точечные огоньки в грязных одеждах там, где пронзали их.
Раньше, чем раздались крики пришельцев, раньше, чем беспорядочный поток хрудов успел бы сменить направление и укрыться в туннелях, даже раньше, чем прекратился треск тесла-карабинов, Бессмертные выбрали новые цели и выстрелили снова.
Тесла-орудия оставить, приказал Тразин. Гаусс-бластеры отвести назад. Включить ограничители луча, чтобы воздействовать только на плоть и кровь. Любой, кто хотя бы подпалит барельефы в часовнях норы, превратится в шахтерского скарабея.