Работа вашей группы подходит к концу. Доложите, Олег Игоревич, что вы думаете о Ка-50?
Тобольский встал, но Чагаев вновь указал на то, что мы работаем сидя. Это начинает становиться его «фишкой».
Вертолёт ничем не уступает Ми-28, который уже был опробован в боевых условиях. Манёвренность, особенно в горных районах, очень хорошая. Мощности хватает, чтобы выполнять задачи в большом диапазоне высот и скоростей
Ясно. Проще говоря, пока вы готовы лишь общими фразами описать свои впечатления. Мне нужен ваш акт о работе группы «Конус» после окончания операции, перебил генерал Тобольского.
Чагаев повернулся ко мне и посмотрел вопросительно.
Вы что скажете, майор Клюковкин?
Сложно было что-то добавить, но все плюсы и минусы Ка-50 я и так знал. Да и Тобольский вкратце уже обрисовал ситуацию, но не до конца.
Первое КПД вертолёта за счёт соосной схемы выше на 1520%, чем у вертолётов классической схемы. Вся мощность двигателей идёт только на подъём и поступательное движение
А если короче? переспросил заместитель Чагаева, подвернувшийся ко мне.
Поднимается выше, набирает высоту энергичнее и летает быстрее, чем одновинтовой.
Ещё что?
Второе электроника прицельного комплекса «Шквал». Требует доработки, но сама задумка с нашлемной системой прицеливания неплохая. И третье безопасность. Иметь катапультное кресло во время боевых действий весьма удобно. К счастью, опробовать его не пришлось.
Генерал Чагаев кивнул и подошёл ко мне ближе. Тут я уже не стал сидеть на месте и встал.
А что из минусов?
Нужно внешнее целеуказание. Не всегда может с нами быть самолёт Як-44 или какой-то другой вертолёт. Плюс, сама концепция с одним лётчиком.
Вновь ко мне повернулся заместитель Чагаева.
А тут вам что не нравится? Меньше народу будет подвергаться риску. Так два-три человека в экипаже, а Ка-50 один. В чём здесь проблема? возмутился он.
В том, что не каждый лётчик может сочетать в себе и пилота, и штурмана, и бортового техника. Тем более при полёте на предельно малой высоте.
Но вы же сочетаете, улыбнулся Чагаев.
У меня уже достаточный уровень подготовки для этого. А мы создаём вертолёт в том числе и для молодого лейтенанта, только что окончившего училище.
Василий Трофимович кивнул и вернулся к своему столу. Его заместитель что-то быстро себе отметил в блокноте и обратился к командующему.
Есть ли смысл продолжать?
Есть. Нужно пройти всю программу до конца, как это и предписано задачами группы «Конус», объявил Чагаев.
Его заместитель кивнул, и взял документ со стола. Он прокашлялся, бегло пробежался взглядом по листу и заговорил:
Во время операции вам предписано находиться на аэродроме или площадке подскока. Обязательно соблюдать меры по рассредоточению техники. Будете находиться в положении дежурства на земле. По вызову с борта Як-44, взлетаете звеном два Ка-50 и два Ми-28. Цели будут переданы. Плюс внешнее целеуказание может вам передать оператор Яка. Так что будьте готовы.
На этом совещание закончилось. По команде мы встали со своих мест и проводили взглядом Чагаева, который направился к двери.
И кстати, остановился Василий Трофимович и подошёл ко мне. Поздравляю, Александр Александрович. Вчера был подписан Указ Президиума
Верховного Совета о награждении вас и ещё нескольких человек высокими наградами. Лично вы награждены орденом Красного Знамени.
Служу Советскому Союзу! выпрямился я и пожал протянутую мне руку Василия Трофимовича.
Чагаев кивнул и вышел вместе с сопровождающими из класса. Тут же меня кинулся поздравлять Рашид и Рубен.
Ай, Искандер Искандерович! Опять большой орден! тряс мою руку Ибрагимов.
Это надо отмечать. Мы же с вами не сразу полетим. Можно и отдохнуть, показал Рубен силуэт бутылки.
Я ещё ничего не получил. И вообще, вы тоже в указе будете. Это наверняка за тот случай, когда вы на вынужденную сели, объяснил я.
Братья «по-разному» задумались. Они уже и забыли об этом инциденте, когда мы сопровождали Василия Трофимовича. В окрестностях авиабазы Хама нас и атаковали.
Придя в комнату в здании высотного снаряжения, я начал готовиться ко сну. Остальные тоже начинали замолкать. Кроме, конечно же, Рубена и Рашида.
Медсестра в Думейре была. Ах эти чёрные глаза! Ты их видел, Рубенчик Я в них всё время в госпитале смотрел. Только вот девушка постоянно молчала и улыбалась.
Рашид, ты опять Только починил свой прибор и опять куда-то его сунуть не туда хочешь? возмутился Рубен.
Ай, нормально. Я ей сказал, что лежу после ранения, но уже восстановился. Я ей даже шрам показывал, хвалился Рашид.
Не знаю, стоило ему сказать, что любая медсестра может спокойно узнать его диагноз в госпитале?
Перед сном я решил выйти на улицу и подышать воздухом. Рядом с входом в «высотку» была небольшая беседка. Вот только в ней было уже занято. И не одним человеком.
Я вас предупредил, Олег Игоревич. Это
Не нужно мне угрожать. Мне в этой жизни уже много кто угрожал, товарищ полковник, услышал я голос Тобольского.
Я вам не угрожаю, а предупреждаю. Или вы сами это сделаете, или я «походатайствую». И тогда вашей блестящей карьере конец. Ещё раз говорю, я вас предупредил, сказал Мулин, чей голос звучал злобно.