Мне нужно знать, какие есть ещё проблемы с ранеными? Всё им хватает.
Мулин поднялся с места и доложил.
Товарищ генерал, в Университетской больнице Аль-Асад есть наши. Им нужна транспортировка в Союз, а ближайший борт
Завтра. Раненные полетят в Союз на моём Ту-134. Я же буду с вами здесь. Пришло время закончить с подпиткой нашего противника со стороны Турции.
Мулин сел, а Чагаев подошёл к карте.
Теперь о главном. Как и планировалось раньше, мы будем высаживать десант на границе. Задействована будет практически вся авиация. Поэтому готовьтесь.
В словах «почти вся» было кое-что непонятное. Поэтому я и Тобольский смотрели на Чагаева, ожидая пояснения.
И вы тоже. Ка-50 будет участвовать. Чтоб прям ответить по максимуму! громко хлопнул он по столу.
Глава 3
Всего один раз в жизни я испытывал, что-то подобное. Когда началась но это всё было в прошлой жизни.
Василий Трофимович вновь замолчал и оглядел всех присутствующих. В коридоре послышались тихие шаги. В дверях появился знакомый мне человек.
Тот самый представитель КГБ, который был с Игорем Сопиным на базе в Тифоре.
Скажете что-нибудь? спросил у него Чагаев.
Вошедший статный товарищ кивнул.
Я скажу банальщину, товарищи офицеры. Ситуация на северном направлении подошла к той самой точке, когда уже пересечены все красные линии. Есть вероятность полномасштабной военной операции со стороны турецких войск в приграничной полосе.
Представитель КГБ подошёл к карте и показал предполагаемые направления, откуда может начаться вторжение.
Пока что идут приготовления. Все ждут команды, закончил сотрудник Комитета и отошёл в сторону, заняв место у самой двери.
Чагаев провёл рукой по усам и расстегнул куртку комбинезона. Было видно, как капли пота выступили у него в районе висков. Чувствовалось, что генерал напряжён и сейчас он доведёт важное решение.
Все объекты противника, угрожающие нам и Сирии, должны быть уничтожены. Средства у нас есть и, я надеюсь, ума тоже хватает, сказал Василий Трофимович.
Генерал слегка перефразировал слова Кота Матроскина, но вышло тоже неплохо.
Командир смешанного корпуса, доведите замысел операции, дал команду Чагаев.
К карте вышел наш командир.
Впервые я увидел этого генерала. Обычно всё руководство осуществляет Мулин, а командир корпуса чаще всего был на южном направлении.
Итак, задача следующая. В приграничной полосе наблюдаются большие скопления техники. В основном пикапы, легкобронированная техника и, в меньшей степени, танки. Но основная проблема комплексы ПВО, которые находятся на территории Турции, но могут дотянуться до наших самолётов. Поэтому их необходимо вывести из строя к моменту начала основной фазы операции.
Командир корпуса довёл, что удар необходимо будет нанести в ближайшее время, чтобы не дать противнику развернуться на местности.
Работаем с двух направлений. Первое прибрежное, указал командир корпуса на территорию к Западу от хребта Джебель-Ансария.
Генерал-майор пояснил, что в этом направлении будет работать группировка с базы Хмеймим. Как раз будет привлекаться третья вертолётная эскадрилья.
Второе направление к Востоку от хребта. Сирийские ВВС будут основной ударной силой. Поддерживает их два звена Су-24, звено Ми-28 и пара Ка-50. Общее руководство будет осуществляться с борта Як-44. Базируются здесь, на авиабазе Тифор. Вопросы?
Пока всё понятно. Осталось только узнать конкретно, что будем делать. Как пояснил нам командир корпуса, более подробно будут доведены задачи после согласования с Генеральным штабом в Москве.
Операция должна получить одобрение сверху, пояснил Чагаев.
Судя по его выражению лица, ему это не очень нравится. Ждать отмашки сверху, значит потерять весьма много времени. А с ним и саму возможность проведения операции.
Конкретные задачи будут доведены через непосредственных командиров. Группе подполковника Тобольского остаться.
Остальным отдыхать. Всем спокойной ночи, распорядился Василий Трофимович.
Иннокентий не сразу понял, что ему тоже нужно уйти и слегка затормозился. Мне самому непривычно, когда его нет в кабине. Всё же мой штатный лётчик-оператор и лётчик-штурман!
Класс постепенно начал пустеть. За столами остались сидеть мы с Тобольским, экипаж Як-44 и наши лётчики с Ми-28. Даже Рашид Ибрагимов, вылечившийся от своего «гусарского насморка» сидел и улыбался.
Чего случилось? посмотрел Чагаев на Рашида.
Старший лейтенант Ибрагимов, товарищ командующий! Никак нет. Ничего не случилось, подскочил он со своего места.
Да сиди, старлей, махнул Чагаев и Рашид сел. Это хорошо, что настроение хорошее. Нельзя в бой расстроенным идти, верно?
Василий Трофимович вновь посмотрел на Рашида, и тот всё так же резко вскочил на ноги.
Так точно, товарищ командующий!
Да что ты скачешь как трипперный заяц. Сиди сказал, возмутился Чагаев и Рашид при этих словах слегка побледнел.
Когда Ибрагимов сел, то был неприятно удивлён.
Эт значит Василий Трофимович знает Вот у человека осведомлённость.
Эй, брат, он же командующий. Я уверен, что он и размер наших трусов знает, предположил Рубен, сидящий с ним рядом.
Дверь в класс закрыли. Чагаев перешёл к разговору.