Анализ пробы! Сорокин схватил протянутый лаборантом листок. Состав идеальный! Углерод, марганец, хром все по новой формуле!
Величковский схватил листок дрожащими руками:
Поразительно! Такой гомогенной структуры я не видел даже в Германии!
Громов тем временем уже командовал завалкой третьей порции:
Давай! По системе товарища Гастева, ни секунды промедления!
Его фигура четко вырисовывалась на фоне огненного зева печи. Капли пота испарялись, не долетая до пола.
Пятнадцать минут! хронометрист не скрывал восторга. Немецкий рекорд побит!
Действительно, на заводах Круппа аналогичная плавка занимала двадцать две минуты. У нас гораздо быстрее.
Анализ готового металла! Сорокин впился глазами в новые результаты.
Прочность превышает расчетную на двенадцать процентов!
Величковский схватился за сердце:
Это это переворот в металлургии! Такого качества при такой скорости еще никто не добивался!
Время! голос хронометриста перекрыл гул печи. Восемнадцать минут сорок секунд! Абсолютный мировой рекорд!
Цех взорвался аплодисментами. Громов стянул защитные очки, его закопченное лицо светилось гордостью.
В этот момент заводское радио разнесло по цехам голос диктора:
«Внимание! Бригада товарища Лебедева установила мировой рекорд скоростной плавки! Качество металла превышает все известные стандарты! Да здравствует советская металлургия!»
Я пожал руки сталеварам, их ладони, даже сквозь рукавицы, были горячими от печи.
Премия всей бригаде тройной оклад. И представление к ордену Трудового Красного Знамени.
Служим Советскому Союзу! Громов вытянулся по-военному. Разрешите начать следующую плавку?
Действуйте, кивнул я, и повернулся к Величковскому: Николай Александрович, готовьте развернутый отчет. Это именно то, что нужно для оборонного заказа.
Профессор уже строчил в блокноте, бормоча что-то про «революцию в металлургии».
Глушков, незаметно возникший рядом, тихо доложил:
На заводе Крестовского будет переполох. Их лучшая плавка двадцать семь минут. А о качестве и говорить нечего.
Понятно, перебил я. Передай Рожкову, пусть готовит материалы по бракованным поставкам. Теперь самое время ударить по конкуренту.
До сдачи первой партии оборонного заказа оставалось двенадцать дней. Но теперь я точно знал, что у нас появился шанс справиться с заказом.
После рекордной плавки настроение в заводоуправлении было приподнятое. Я даже позволил себе немного расслабиться, просматривая вечернюю почту в кабинете. Стрелки английских часов «Хендерсон» показывали начало шестого.
Величковский все еще строчил отчет о рекорде, его перо быстро бегало по бумаге. Сорокин колдовал над графиками в углу, то и дело хватаясь за логарифмическую линейку.
Вдруг резкий телефонный звонок разорвал тишину кабинета.
Товарищ Краснов! голос диспетчера станции звенел от тревоги. ЧП на железнодорожной ветке! Сход состава с углем Похоже, диверсия!
Я мгновенно подобрался:
Где именно?
Тупиковая ветка, за сортировочной. Восемнадцать вагонов под откос. Это весь наш стратегический запас!
Часы показывали семнадцать двадцать два. До конца рабочего дня сорок минут. А без угля завтрашние плавки окажутся под угрозой.
Глушкова ко мне! рявкнул я в селектор «Красная заря». Срочно!
Через минуту начальник заводской охраны уже прибежал в кабинет. Его кожаная тужурка поблескивала от мороза видимо, только вернулся с обхода.
Докладывайте.
Предварительно умышленное повреждение путей, он достал из кармана и развернул схему железнодорожной ветки. Здесь ослаблены болты крепления. И следы свежей смазки на рельсах.
Люди Крестовского?
Похоже на то. Час назад видели их агента, того самого хромого, что светился при аварии на кислородной станции.
Я быстро прикинул варианты. Без угля мартены встанут через двенадцать часов. График оборонного заказа полетит под откос вместе с вагонами.
Так, я схватил телефонную трубку. Соединить с товарищем Ворошиловым!
Пришлось подождать. Все это время я сидел, как на иголках. Но Климент Ефремович ответил сразу, будто ждал звонка:
Слушаю, товарищ Краснов.
Клим Ефремович, нужна помощь. Срочно. Транспортный батальон с грузовиками. Иначе оборонный заказ под угрозой.
Конечно, я рисковал. Ворошилов мог послать меня ко всем чертям. В конце концов, я ему никто. Но он видел, что Сталин ко мне благоволит.
Понял, в трубке щелкнули клавиши полевого телефона. Через час будет колонна «АМО-Ф-15». Двадцать машин с прицепами.
Спасибо большое, выручили.
Следующий звонок в Управление железной дороги:
Соедините с товарищем Андреевым Николай Петрович? Нужен маневровый паровоз и бригада ремонтников. Да, авария. Нет, ждать комиссию некогда.
Затем короткие, рубленые приказы:
Глушков! Оцепить место крушения. Никого не подпускать. Следы сохранить.
Сорокин! Расчет необходимого количества угля на ближайшие сутки. По минимуму.
Величковский! Прикиньте, можно ли часть плавок перевести на мазут.
Завертелась круговерть событий. По заводскому радио уже передавали:
«Внимание! Всем шоферам и грузчикам завода срочно прибыть к проходной! Начинается операция по спасению угля!»
К вечеру
ворота въехала колонна армейских грузовиков «АМО-Ф-15». Брезентовые тенты припорошены снегом, из выхлопных труб вырываются облака пара. За рулем красноармейцы в шлемах-буденовках.