Рыков схватил бумаги, быстро пробежал глазами:
Вот! Смотрите! «Предварительные выводы» «Требуется дополнительная проверка» Можно же затянуть расследование!
Он схватил телефонную трубку:
Соедините с товарищем Ягодой Генрих Григорьевич? Добрый день. По поводу дела Крестовского
Но уже через минуту его лицо помрачнело:
Да, понимаю Да, личное указание Конечно, если сам товарищ Сталин
Трубка с грохотом легла на рычаг.
Поздно, Рыков тяжело опустился в кресло. Иосиф Виссарионович лично заинтересовался делом. Приказал провести показательный процесс.
Может, через Калинина? предложил Угланов. Он всегда за умеренную линию
Бесполезно, Рыков достал из письменного прибора «Фабер» папиросу. Это не просто дело о вредительстве. Это удар по всей правой оппозиции. По нашей линии в экономике.
В этот момент секретарь снова вошел в кабинет:
Алексей Иванович! Срочное сообщение Крестовский арестован. При попытке уничтожить документацию.
Рыков снял пенсне, устало потер переносицу:
Все. Теперь его не спасти. А нам нам нужно готовиться к худшему. Это только начало.
За окнами кабинета на Старой площади падал январский снег.
В кабинете следователя ОГПУ Нечаев, то и дело промокая лоб шелковым платком, торопливо писал показания. Его холеные руки с перстнем-печаткой заметно дрожали:
через рижский филиал «Балтик Трейдинг» проводили фиктивные поставки. Вся документация шла через доверенных людей. Реальные средства переводились на личные счета Крестовского в швейцарских банках.
Следующим стал Сергей Николаевич Волков, технический директор. Высокий худощавый человек за пятьдесят, с благородной сединой на висках и внешностью дореволюционного инженера. В момент ареста в заводской лаборатории он методично уничтожал протоколы испытаний бракованной брони. На нем был старомодный сюртук и накрахмаленный воротничок со стоечкой.
Да, сознательно занижали содержание легирующих элементов, писал он каллиграфическим инженерным почерком, поминутно шмыгая носом. По прямому указанию Крестовского заменяли дорогие материалы более дешевыми. Результаты испытаний фальсифицировались
Особенно ценные показания дал Михаил Степанович Красильников, начальник отдела снабжения. Коренастый, с окладистой русой бородой, в поношенном костюме-тройке старомодного покроя. Он буквально соревновался с писарем, торопясь выложить все:
Систематически поставляли бракованные материалы. Экономили на всем на коксе, на ферросплавах. Разницу делили между собой, основную часть забирал Крестовский.
Вечером того же дня арестовали Алексея Дмитриевича Строганова, заведующего складами. Бывший купец второй гильдии, грузный мужчина шестидесяти лет с массивным золотым перстнем-печаткой, взяли в конторе. На нем был добротный костюм английского сукна, крахмальная манишка и шелковый галстук с жемчужной булавкой.
При обыске в рабочем кабинете, отделанном дубовыми панелями, за картиной Айвазовского нашли тайник с документами на подпольный цех в Коломне. В кожаном портфеле обнаружили записи о поставках краденого металла.
В кабинете следователя Строганов, утирая лоб платком, торопливо писал:
да, организовали тайное производство. Списанный металл переплавляли,
индустриализации.
Глава 10 Прорыв
Я быстро шел по заводскому двору, утрамбованному свежевыпавшим снегом. Мимо прогрохотал новенький грузовик с огнеупорным кирпичом для футеровки печей. На борту свежая надпись «Ударный рейс».
Завод уже не узнать. Вместо старых, слегка обветшалых цехов образцовое производство. Мартеновский корпус сверкает свежей белой краской. Над входом новенькая вывеска с гербом СССР, выполненная в стиле конструктивизма.
У здания заводоуправления меня встретил Величковский. Профессор, как всегда подтянутый, в безупречном костюме-тройке от Калишевского, поверх наброшено теплое пальто с каракулевым воротником.
Леонид Иванович! он подергал себя за мочку уха. Спешу обрадовать. У нас проблема с новой партией огнеупоров. Только что выявили при входном контроле.
Ну да, шутник. У нас срок сдачи первой партии заказа через три дня, а он мне подсовывает такие подлянки.
Пойдем разбираться, я еле слышно вздохнул.
В лаборатории на длинном дубовом столе лежали образцы кирпича. Новейший микроскоп с массивным латунным тубусом выхватывал тревожные детали структуры.
Смотрите, Величковский отрегулировал фокус микрометрическим винтом. Микротрещины в структуре. При температуре плавки такой кирпич продержится от силы две недели вместо положенных двух месяцев.
Чертовски плохо.
Я склонился над микроскопом. Действительно, в кристаллической структуре шамота виднелись характерные разрывы. Брак не явный, но критический для производства.
Без футеровки печей мы встанем, я взглянул на стенные часы. Счет шел на минуты. А новую партию ждать три недели. Что делать?
Я отсюда же позвонил Соколову. Тот уже был в курсе насчет проблемы кирпича.
Поставщик разводит руками. Говорит, такая структура получается из-за нового месторождения глины. Ничего поделать не может.
Я сжал трубку. Но Величковский вдруг замер, его пальцы машинально сложились веером, верный признак того, что профессора осенила идея.