Любопытные результаты, Леонид Иванович, он достал из портфеля из свиной кожи несколько бумаг. Вот обломки взрывателя. Немецкий, времен Гражданской. Партия таких недавно исчезла со склада в Ревеле.
Еще у нас есть следы на снегу, Рожков уселся напротив и закурил «Герцеговину Флор». Три человека, один прихрамывает на правую ногу. Обувь добротная, явно не местная шпана.
Люди Крестовского? я пододвинул ему тяжелую бронзовую пепельницу.
Нет, он стряхнул пепел. Его группа под полным контролем. Тут другой почерк. Профессиональный.
В этот момент в кабинет постучали. Вошел Глушков с папкой документов:
Нашли свидетеля. Сторож из трамвайного парка видел «Фиат» с рижскими номерами.
Рига задумчиво протянул Рожков. А ведь на прошлой неделе там была встреча некоторых интересных людей. Очень интересных. Не могу говорить, но если бы вы знали, вы бы очень удивились.
Он достал из портфеля снимок:
Узнаете кого-нибудь?
Я всмотрелся в групповую фотографию у ресторана «Отто Шварц». И замер. То самое лицо, я его где-то уже видел. Но этого просто не могло быть.
Пока рано делать выводы, Рожков спрятал фотографию. Но советую усилить охрану. По всей границе завода. И он помедлил. Будьте осторожны. Похоже, против вас играет очень серьезная публика.
Серьезнее Крестовского?
Намного, он поднялся. Кстати, через два дня в Ригу уходит поезд. Некоторые пассажиры будут представлять для нас особый интерес.
Когда он ушел, я достал из сейфа папку с документами. Среди бумаг хранилась старая фотография. Группа инженеров на фоне Путиловского завода, 1916 год. Среди них то же лицо, что и на снимке Рожкова. Но что он делает в Риге? И какое отношение имеет к диверсии на заводе?
Ответ пришел неожиданно в памяти всплыл разговор с отцом незадолго до революции. О предательстве компаньона, о потере контракта, о разорении семьи
Я потянулся к телефону:
Соедините с товарищем Рожковым.
Пока ждал ответа, снова посмотрел на старую фотографию, лежащую передо мной. Теперь я все вспомнил.
Это группа инженеров Путиловского завода. В центре Ветлугин, у него характерная широкая окладистая борода и глаза навыкате. Тогда, в шестнадцатом, отец прежнего Краснова называл его «змеем, пригретым на груди».
Глушков! я снова позвонил по телефону и нарвался на секретаря. Вызовите ко мне Глушкова.
Начальник охраны появился немедленно, поправляя кобуру на ремне:
Слушаю, Леонид Иванович!
Утройте охрану ключевых объектов. На проходных полный досмотр. Всех незнакомых задерживать для проверки.
Будет сделано. Уже запросил подкрепление из ВОХРа, он развернул на столе план завода. Здесь и здесь поставим вооруженных людей с прожекторами. Патрули усилим ветеранами с боевым опытом.
В дверь постучали. Это наверняка Сорокин, только он может соблюдать правила вежливости в такой ситуации. Вошел как раз мой гениальный помощник.
Леонид Иванович! Мы с Зотовым разработали схему аварийной сигнализации. Если подключить телефонную станцию «Сименс», можно настроить получение оповещения в любой момент.
Действуйте, перебил я. И еще, переведите все ценные документы в бронированное хранилище. Особенно расчеты по новой стали.
Снова зазвонил телефон. На этот раз Величковский:
Срочно спускайтесь в лабораторию! Здесь он понизил голос. Здесь странные следы на снегу под окнами. И отпечатки ладоней на стекле
Лаборатория располагалась в старом кирпичном корпусе с высокими арочными окнами. Величковский нервно потирал ладони:
Смотрите,
он указал на подоконник. Здесь пытались снять мастику с креплений стекла.
Под окном на свежем снегу действительно виднелись следы. И не простые. Характерный рисунок подошв армейских ботинок «Salamander», немецкого производства.
Они охотятся за документацией, Глушков присел на корточки, разглядывая отпечатки. Явно профессионалы. Обратите внимание: все следы разного размера, но одинаковой модели обуви.
В этот момент в лабораторию вбежал молодой охранник в шинели ВОХР:
Товарищ начальник! На товарной станции задержали подозрительного. Крутился у вагонов с оборудованием.
Я переглянулся с Глушковым:
Едем.
Мой «Бьюик» с потушенными фарами медленно двигался вдоль заснеженных путей. Степан вел машину предельно аккуратно, повсюду гололед. В свете станционных фонарей поблескивали рельсы.
Задержанного держали в пустом пакгаузе. При виде меня он дернулся, но часовые с винтовками «Мосин» крепко держали его за локти.
Ба, кого я вижу! я всмотрелся в бледное лицо под кепкой. Григорий Семенович Лозовой, бывший чертежник Путиловского завода. Все еще хромаете?
Он промолчал, но по его бегающим глазам я понял, что узнал меня.
Обыскать, скомандовал Глушков.
Из карманов потертого пальто извлекли: немецкую зажигалку «IMCO», записную книжку в сафьяновом переплете и копировальную бумагу «Пеликан».
Так-так, Глушков развернул книжку. Адрес в Риге, шифрованные записи А это что?
На пол выпала свернутая газета «Сегодня», рижское белоэмигрантское издание. И в ней обнаружилось
Стоять! крикнул я, но Лозовой с неожиданной прытью рванулся к выходу.
Грохнул выстрел, часовой среагировал мгновенно. Пуля чиркнула по стене, осыпав нас кирпичной крошкой. А беглец уже мчался между товарными вагонами.