Идти по дороге, пусть и заросшей травой с молодыми деревцами, намного проще, чем ломиться через лес. Темнело. Мы шли ходко, несмотря на усталость все ускоряя шаг. На небе уже зажглись первые звезды, когда дорога, последний раз вильнув, вывела нас к неширокой шумной речушке.
Через реку был перекинут мост. С виду вполне исправный.
Рассусоливать Эд не стал луна уже поднялась над вершинами деревьев вот, вот стемнеет. Велев бойцам держать луки наизготовку, чтобы прикрыть в случае чего, он решительно двинулся вперед. Перила у моста давно отвалились и части настила не хватало тут и там зияли дыры но пройти все равно было можно.
Осторожно ступая, готовый отпрыгнуть в любой момент, если начнет проседать, Эд без происшествий перебрался на другой берег. Обернулся, махнул рукой.
Переходим. Да не переть как стадо чочек, по одному!
Он уже обдумывал, как по приходу Верцингеторинга развалить мост какая никакая, а преграда Проклятым.
Ну что, сказал Эд, кто тут самый смелый? Ты что ли Хома? На разведку не желаешь сходить?
Хома топтался, как конь, тряс бородой. По всему было видно, что не желает. Капитан обвел взглядом остальных. Дружинники старательно отводили глаза.
Что ж вы, кулькасовы дети, такие нерешительные? словно бы удивился Эд. Где же ваша хваленая смелость?
Смелость, господин капитан, по ту сторону Кольца осталась, нахально заявил Торво.
Кто-то хихикнул, но тут же умолк под тяжелым взглядом капитана.
Это что же, прищурился Эд, мне, вашему командиру, вперед вас, трусов идти?
Давайте я пойду? неожиданно вызвался я.
Дружинники одобрительно загудели. Капитан посмотрел на меня как-то странно, и неожиданно
согласился.
А и сходи, Мак, покажи этим недоноскам, что в храбрости с господином рыцарем им не тягаться. Ксаламас!
Я с тобой Мак! тут же заявила Тиша.
Нет уж, ухватил её за шиворот Торво, Мала еще! Тут побудешь.
Тиша возмущенно пискнула, но вырваться из могучих рук бывшего кузнеца было делом нереальным.
Усмехнувшись про себя, я побрел по дороге, превращавшейся в единственную деревенскую улицу, чувствуя спиной настороженные взгляды дружинников.
Ты это господин Мак, пробасил сзади Торво, если что, блажи громче! Мы зараз прибежим.
Непременно! заверил я его и больше не оглядывался. Я слышал, как капитан давал указания Хоме и Оржаку, идти к реке и, дожидаясь Верца, натаскать топлива, а дождавшись, сжечь к ыхыргам мост. Свернул направо, потом налево, следуя дороге, и оказался меж первых двух домов.
Вблизи дома выглядели совершенно нежилыми у обоих провалились крыши. Голые стропила торчали в лунном свете рыбьими скелетами. В стенах зияли черные провалы выбитых окон. Пройдя мимо полуразвалившихся заборов, я увидел, что и следующая пара домов выглядит точно такими же заброшенными. Эту ли деревню упоминал Йома? Ну, а какую еще, другие если и есть, то никак не рядом.
Я шел, озираясь по сторонам, прислушиваясь к плеску воды река струилась совсем рядом, под самым склоном холма. Дома тянулись за домами. Полное запустение.
Полное, да не совсем. Следы недавнего присутствия людей по мере продвижения вглубь, попадались все чаще. Вон небольшой сруб похожий на баню целый совсем видать, недавно поставлен. А это, глядь, кузня, не иначе горн под навесом, наковальни, на грубо сколоченных столах, разложен нехитрый инструмент. Разобранная телега. Колеса стоят отдельно аккуратно прислоненные к стене.
Ага! А вот, кажись и штаб-квартира здешней старательской артели «Напрасный труд» стоящий, отдельно от остальных, большой дом, обнесенный не кривым забором, а крепким, высоким частоколом.
Вот только ворота Обе половинки, заложенные засовом, лежали на земле в глубине двора, словно кто-то, кому негостеприимные хозяева не захотели открывать, вынес их одним богатырским ударом. Частокол в этом месте был расщеплен. Составляющие его заостренные кверху штакетины торчали в разные стороны. На одной из них, был нахлобучен какой-то предмет, в сумерках напоминавший горшок. Странный какой-то горшок. Приблизившись, я вгляделся и шарахнулся назад. На меня таращилась выпученными глазами человеческая голова. Оскаленный рот щерился кривыми зубами, словно улыбался долгожданному гостю.
Ксаламас! сказал кто-то сзади.
Я аж подскочил, от неожиданности и выхватил меч.
Тише, тише, Мак! капитан отступая, примирительно подняв руки. У него из-за плеча настороженно выглядывал Лёпа.
Опустите сабельку, господин рыцарь, а то зарубите еще, ненароком боевых товарищей, Лёпа напряженно хихикнул. Видно было, что на самом деле, ему не до смеха.
Ты что ж думал, мы тебя одного отпустим? поинтересовался Эд. Это кто ж тут такой, красавец? капитан, разглядывал насаженную на кол голову. Темно, ксаламас! Лёпа, свету дай!
Дружинник торопливо зачиркал кресалом, поджег обернутую просмоленной тряпкой палку.
Оторванная башка-то, констатировал Эд, закончив осмотр, вместе с позвонками выдрали.
А крепко же бедолага напугался перед смертью! дрогнувшим голосом добавил Лёпа.
При свете факела, даже сквозь кровавые потеки, было видно выражение немыслимого ужаса, застывшее на мертвом лице.
Ну что сказал Эд, пойдем, что ли в доме глянем? Да ты меч-то спрячь, обратился он ко мне, все ещё судорожно сжимавшему рукоять Скайруса, чую, махаться тут уже не с кем.