Только не говори мне, что пробралась в кабинет Шереметьевой.
Это было не так уж и сложно, отмахнулась моя невеста. Правда, пришлось прятаться за шторами, когда неожиданно заявился Распутин. Я узнала его по стуку трости. Его слышно даже за дверью.
А он там что делал?
Думаю, искал то же, что и я. Уклончиво ответила Дарья. Улики, доказательства, зацепки. По крайней мере, он очень тщательно обыскал ее стол и долго рылся в записях. Пришлось ждать, когда он уйдет, а потом выбираться самой.
Распутин, пусть и без энтузиазма, но сотрудничает с Нечаевым. Могла бы не скрываться.
У меня не было желания общаться с этим человеком, Дарья зябко поежилась. Можешь сам поговорить с ним, если хочешь. Но он все равно ушел ни с чем.
А ты что-то нашла? Дарье удалось меня заинтриговать.
Вот, девушка достала аккуратно свернутый надушенный кружевной платок и развернула его передо мной.
На мягкой ткани лежала крохотная золотая чешуйка
21. Законы гостеприимства
Мне удалось поговорить с наставником наедине, пусть наше общение больше и напоминало мой монолог с каменной стеной. Я не стал рассказывать, что Дарья видела Распутина в чужом кабинете, но попытался вызнать все, что тому известно. Григорий Ефимович не сказал ничего определенного, а в конце недели, как и обещал, отправил меня и Зорского навестить Николая Шереметьева в родовом поместье.
Мы отправились в Можайский уезд на моем служебном автомобиле, который окружающие считали личным. За рулем сидел неизменный Федор, который привычно держал язык за зубами и умело изображал из себя прислугу. Дорогу он узнал заведомо, и теперь уверенно вел автомобиль по живописной холмистой местности. Плотно застроенная Москва осталась позади, а впереди, на сколько хватало глаз, распростерлись необъятные поля, редкие небольшие деревеньки и высокие густые леса.
Я тоже успел кое-что узнать перед поездкой. Помимо имения Шереметьевых, в уезде находились еще две усадьбы: Арсеньевых и Уваровых. В роду первых имелись управители драгунов, а вот вторые ничем не выделялись и вели тихий и размеренный образ жизни, крайне редко появляясь в обществе. Их тоже не мешало бы проверить, но тихо и без лишней суеты.
Размышляя, как лучше напроситься в гости, я не придумал ничего иного, кроме как на обратном пути разыграть поломку автомобиля и попросить воспользоваться телеграфом. Осталось посвятить в план Федора и надеяться, что все обойдется.
Сидя на заднем сидении машины, мы вместе с Зорским смотрели каждый в свое окно. По мере приближения к жилищу друга, князь вновь стал задумчивым и подавленным. И это он еще не знал об истинной причине нашей поездки
Зорский, при всей своей легкомысленности и молодецкой удали, дураком не являлся. Но его выпады в адрес бабушки Николая были не более чем шуткой. Несмотря на свои же слова, в серьез он Людмилу Валерьевну
ему не ответили, скрипнул зубами и сжал кулаки. Вот ведь зараза упрямая. Выпороть бы тебя Аким, тупой ты выродок, отворяй живо!
Давай я попробую. Моя рука коснулась плеча князя.
Пожалуйста, Зорский только рукой махнул и сел в автомобиль. Но учти, у него ружье. Этот дурень и стрельнуть может. Ему что граф, что заяц. Он от рождения убогий.
Учту, я приблизился к воротам и спокойно заговорил с находящимся по ту сторону мужчиной. Если нас не пустят, я вернусь сюда на своем драгуне, вырву ворота и все равно попаду внутрь, после чего раздавлю тебя как жука. Выбирай.
С той стороны раздалось напряженное сопение, после чего раздался недовольный голос:
Обождите чутка. У барыни надобно дозволения спросить
Не испытывай мое терпение. В моем голосе зазвенела сталь.
В тот же миг ворота вздрогнули и начали открываться. Я вернулся в машину.
Как ты его уговорил? удивился Зорский.
Пообещал раздавить драгуном, если сейчас же не откроет.
Вот так просто? брови князя поползли вверх. А коли он не открыл бы?
Значит, я прибыл бы сюда на драгуне и раздавил бы его. Мой голос звучал твердо и уверенно. Граф Воронцов не бросает слов на ветер.
Людмиле Валерьевне бы это не понравилось, предупредил меня князь.
А мне не нравится, когда прислуга смеет держать меня за дверью. Отрезал я, на чем наш разговор прервался.
Ворота окончательно распахнулись, мотор вновь зарычал, и автомобиль въехал на территорию усадьбы. Склонивший голову Аким проводил нас рассеянным взглядом. Он стоял рядом с неприметной каморкой и, стоило машине отдалиться, поспешил закрыть ворота.
Я отвернулся от неприятного служки. Теперь всем моим вниманием завладело имение Шереметьевых. Выглядело оно вовсе не так, как жилье занимающей высокий пост на государственной службе графини.
Парк зарос бурьяном, мощеная камнем дорога обзавелась кочками и ямами, фонтан впереди не работал, а старый трехэтажный особняк за ним зарос плющом так, что от окон остались лишь узкие щелки.
Стремительно выползшие из-за леса тучи уже расползлись по небу и начали поливать высокую траву дождем. Во вспышке молний мне показалось, что я видел среди зелени мерцание золота. Я потер глаза и вгляделся вдаль, но больше ничего особенного не приметил. Хотя и мимолетного видения хватило, чтобы мне стало не по себе.