Так я... жив? Здесь?!
Давай-ка успокойся, а то на этот вопрос придется отвечать иначе. Ты жив... то есть он ну, то есть вы оба. Ты жив здесь, а он... тоже здесь, но в другом месте. И все у вас нормально у него то есть. То есть у тебя. Жена, Надежда Ильинична, в добром здравии ну, по возрасту. Сын госслужащий, сейчас в отъезде. Дочь...
Какая дочь? Че ты лепишь? Нет у меня никакой...
Ого в две тысячи шестом не было, а сейчас есть, и взрослая.
У меня дочь?? Как это. ..
Самым естественным образом. И внук уже большой, на веломобиле учится ездить на трехколесном пока еще.
У Витьки сын? Ему же самому два годика... было...
Нет, у дочки. Старший твой с этим не спешит... Понимаешь, ты словно бросил их и сбежал, а теперь возвращаешься жизнь спустя, ничего не узнаёшь и удивляешься: «У меня дочь? У меня внук?» А он, Николаич I, все время был тут, жил в семье, растил детей, теперь радуется успехам внука. Жену, представь себе, до сих пор любит.
Чего мне представлять...
Ну вот, и если тебе это понятно, то ты догадываешься, что твоему появлению и твоим претензиям он будет не так чтобы очень рад, правда?
Не знаю.
Ну, тут нечего гадать. Опыт показал, что, когда случается такая накладка дублированных существований, дублям лучше не встречаться. Еще Швендин в тот первый свой исторический нырок влетел дублем куда-то в начало девяностых и встретился с оригиналом.
И что?
Разумеется, набили друг другу морды, что же еще? Говорит, так и прилетел назад с фингалом. Даже непонятно, как ухитрился пронести сквозь тридцать лет. Такие вот «успехи физических наук». Будешь проверять на себе?
Подумаю... А чего он дрался-то? Внес бы нашу «поправку». он же знал все, что дальше будет.
Да ничего он тогда не знал. Это же было самое начало нырков в прошлое, тогда еще не умели преодолевать амнезию времени. Он вынырнул там, зная только то, что знали
в то время, чистым дублем.
А чего же я про ваше время ничего не знаю?
Так ты не в прошлое нырнул, а в будущее выпрыгнул. Тут вообще никто не знает, что и почему.
Ну вот, а я хочу знать про свою семью... и про себя. Может, в самом деле, вернусь и что-нибудь подправлю.
Ну, это мы тебе все расскажем..
И увидеть!
И покажем. Но без встреч. А то и сам сгоришь, и нас завалишь. Случаи типа твоего - исключительные; за такими, как ты, охотятся, как за пришельцами.
Опоссумы?
И они, и все прочие крысы. Так что первое же трое появление в семье будет и последним: тебя отловят и уже не выпустят. А ты нам действительно нужен.
Кому - вам? Отклонистам? Девиантам?
И девиаторам. Объясню... Ты уже понял, почему среди нас нет стариков, они на Острове. Нет и среднего поколения: они в ТРУД-колониях. А мы пока на свободе, потому что с молодежным девиантом опоссумы еще не могут разобраться, что от сознательного неподчинения, а что от возраста: у молодых это трудно разделить. Пытаются нас лечить, но, пока молодые, мы держимся. Старше двадцати семи у нас единицы, тридцатилетних уже нет. А нам нужен именно твой две тысячи шестой год. Но среди нас нет тех, кто жил в две тысячи шестом году, и даже нырнув туда, мы мало что сможем сделать: нас там не было.
Только радио можете изображать?
На самом деле даже этого не можем. Только ментальное воздействие на спящих, сверхвосприимчивых и людей в особых состояниях. Очень ненадежно. Очень мало шансов на успех. А ты там был, ты можешь все.
Что, убить кого-нибудь? Устранением неугодных занялись, терминаторы сопливые, киллер нужен?
Да кто говорит убивать? Вспомни своего деда: одного слова было достаточно, чтобы он остался жив.
Да он, может, и не услышал бы, старый был.
Вот поэтому так нужен человек, который тогда жил, который мог бы всунуть ему в руку зонт или хотя бы написать крупными буквами записку: «Возьми зонтик!» и прилепить на дверь.
Ну, вот и летите, суйте, лепите...
Да рук у нас там нет, дед, понимаешь? Ни передать, ни написать, ни позвонить только ты это можешь Именно ты, потому что точка заражения Берлин, одиннадцатое июля две тысячи шестого года, и ты там был!
Ну, конечно! Давай, ложись на амбразуру кроме тебя дураков нет! Сейчас, разбежались. Нет, ребятки, я не Матросов и не Гастелло.
А кто это?
Э, да что с вами разговаривать... историю они будут исправлять! Подучили бы хоть, перед тем как исправлять. Никуда я не собираюсь лететь с вами, и... И вообще, я, может, в другой год хочу. У меня, вот, отец в девяносто восьмом исчез...
Без следов?
Свиток какой то странный остался, и там фирма упомянута «Секонд хэнд лайф». А я этой фирмы потом вообще нигде не нашел.
«Секонд хэнд»? Это, что ли, дело Йана Суная?.. Хотя нет, это вряд ли Ну, не знаю. Поищем что сможем найти.
А туда нельзя? Чтобы мне туда вернуться и у него самого спросить. Может, ему надо было помочь чем-нибудь... у него тогда с работой были проблемы и вообще.
У нас такой машины нет. Их ведь сейчас все изъяли и опечатали, как сто лет назад радиоприемники или полвека назад ксероксы. У нас только та музейная первая модель швендинского «Промыслителя» с дальностью до тридцати лет. Да и то барахлит. Ты думаешь, ты сам из своего две тысячи шестого выскочил?