Маньчжур оказался маленьким подвижным человечком с суетливыми манерами и с подчеркнутым осознанием исполняемого долга, что встречалось редко и в то же время внушало доверие. Большинство должностей на государственной службе у маньчжуров передавалось от отца к сыну (свой пост Хуэйчжэн наследовал от Хуэйчжаня); тем самым маньчжурская правящая элита была избавлена от сдачи наиболее изнурительных государственных экзаменов, таких как написание «пяти сочинений», и подъем в высшие слои чиновничества не составлял для них особого труда. Вместе с тем от поколения к поколению все явственнее вырисовывалась тенденция к снижению работоспособности и эффективности управления, это продолжалось до тех пор, пока не находился предлог для смещения какого-то должностного лица и пожалования его поста другой семье. После этого весь цикл начинался заново.
Хуэйчжэна окружали секретари, которых он гонял с бесконечными распоряжениями, успевая в то же время просматривать многочисленные свитки в основном прошения, поданные в надежде найти справедливость.
Мартин Баррингтон! с видимым удовольствием воскликнул он. Какая честь для меня! Жестом маньчжур пригласил Мартина сесть, оценивающе проследил за слугами Баррингтона, вносящими один за другим сундуки с подарками, и затем внимательно выслушал англичанина. Дом Баррингтонов в Уху! Я думаю, это предложение будет встречено с пониманием. Я представлю ваше прошение вице-императору. Вы отобедаете со мной, Баррингтон.
Хуэйчжэн жил в удивительно скромном доме, что свидетельствовало о его честности; большинство правительственных чиновников рассматривало стяжательство путем вымогательства у просителей максимально возможной суммы как дело более важное, нежели вершение правосудия. Жену Хуэйчжэна Мартин так и не увидел, их встретили лишь дети два мальчугана и девочка.
Скоро я стану отцом третьего сына, со счастливой улыбкой пояснил Хуэйчжэн.
Несколько дней Мартину пришлось подождать, но зато он успел обследовать берег и выбрать место под склад. После этого он отправился вниз по реке в Нанкин и доложил о результатах отцу и брату, а в конце года снова вернулся в Уху. При виде Мартина Хуэйчжэн расплылся в улыбке:
Вам даровано разрешение, Баррингтон.
Я счастлив и думаю, так же счастлив будет мой отец. Я желаю процветания вам и вашей семье, Хуэйчжэн. Позвольте спросить: облагодетельствованы ли вы третьим сыном, которого вы ждали?
На то, видно, не было воли богов, вздохнул Хуэйчжэн. Моя жена разрешилась дочерью. Две дочери можно ли представить для мужчины большее несчастье?
Но у вас еще двое сыновей, напомнил Мартин.
Четверо сыновей куда лучше, заявил Хуэйчжэн. По конфуцианским законам только сын мог совершать жертвоприношение небесам после смерти отца; не оставившему сыновей мужчине суждено было уйти в иной мир без надлежащей церемонии Но вскоре к Хуэйчжэну вернулось свойственное ему доброе расположение духа. Сейчас вы пообедаете со мной и посмотрите на младшенькую. Мы назвали ее Лань Гуй Маленькая Орхидея.
Значит, быть ей красавицей.
Будем надеяться, сказал Хуэйчжэн и снова опечалился.
На следующий год Дом открыл склад в Ханькоу; теперь Мартина так же хорошо знали на реке, как и на морском побережье. В каждую свою поездку Мартин непременно останавливался в Уху проверить, как идут торговые операции, и разделить трапезу с управляющим. Они стали с ним близкими друзьями, Мартин с восхищением любовался его очаровательными детьми. Не заставил себя ждать и пятый ребенок опять девочка, к вящему негодованию Хуэйчжэна.
Как же может сбыться пророчество о грядущем величии моей семьи, если у меня рождаются одни дочери? причитал он.
Но, возможно, и к лучшему, если оно не сбудется? Мартин взъерошил кудряшки Лань Гуй, своей любимицы; девочка, в свою очередь, обожала большого варвара. Разве ты не имеешь уже всего, о чем только можно мечтать, а, дружище?
Теперь на реке спокойно, и я хочу открыть склад в Кантоне. По-прежнему ясный мозг Роберта Баррингтона не уставал выдавать новые идеи.
Даже Адриана это предложение застало врасплох.
Это все равно что размахивать перед быком красной тряпкой, возразил он.
Ну и что? Чего нам бояться, если мы намного больше и сильнее быка? Почти вся торговля в Кантоне и в округе незаконна. Она существует только благодаря заведенному порядку и с молчаливого согласия кантонских властей. Пекин никогда не признавал ее законной. Но ведь и другие наши торговые центры не получили официального признания столицы. А если множество людей занимается подпольной торговлей, еще один незаконный акт не вызовет чрезмерного беспокойства.
Роберт посмотрел на Мартина.
Или ты боишься наскоков шайки жуликоватых голландцев и португальцев?
Ни в коей мере, отец. Но что ты скажешь о жуликоватых англичанах?
Если они набросятся на тебя, мальчуган, усмехнулся Роберт, тогда они в самом деле проходимцы и так к ним и следует относиться.
По сути, ты идешь на войну, грустно сказала Джейн, когда они с Мартином вышли прогуляться в саду.
Я бы не сказал. Думаю, отец прав, они слишком хорошо знают нашу силу, чтобы открыто выступить против.