Возиться с одеждой было некогда, и она просто уничтожила её, превратив в воду, тем самым омыв раны. Взгляду Гермионы предстало жуткое зрелище: часть грудной клетки и левый бок Снейпа были словно разорваны гигантскими когтями; на голове вместо половины волос лишь обожжённая, местами дочерна, кожа; по бедру, словно багровые щупальца медузы, расползалось какое-то проклятие и это, не считая многочисленных ссадин, гематом и порезов. Гермиона не знала, как он смог продержаться так долго при этих ранениях. Но за то, чтобы Снейп прожил ещё какое-то время, она была готова биться до конца.
Первым делом, она занялась его легкими, а, когда они смогли нормально работать, перешла к внутренним повреждениям. Некоторые зелья были уже готовы, но большинство пришлось составлять с нуля. Ингредиенты подлетали к ней, повинуясь взмахам волшебной палочки. У Гермионы не было права ни на малейшую ошибку, ведь это грозило не только потерей столь необходимого времени, но и могло привести к смерти Снейпа. Влив в него кроветворное зелье, она компенсировала огромную кровопотерю. Но теперь кровь сочилась из ещё не заживлённых ран, заливая диван. В какой-то момент Гермиона услышала звук открывающейся двери и голоса учеников. Грейнджер лишь только начала поднимать палочку, чтобы запечатать дверь, как та сама захлопнулась, вытолкнув пытающихся зайти детей в коридор.
Спасибо, благодаря неизвестно кого, прошептала Гермиона, возвращаясь к работе.
Ничто не должно было отвлекать её, и никто не должен был это видеть. Она не знала, почему это было так необходимо, но чувствовала, что только они двое имеют право быть здесь. Лишь они вдвоём были в кладовке Филча, где она стонала от наслаждения, подаренного ей Снейпом, вдвоем они были и в её комнате, где она залепила ему пощечину, и вот сейчас их тоже было двое в этом кабинете оба в крови и не помнящие себя. И она всё продолжала смешивать и составлять одно зелье за другим прямо здесь, на окровавленном полу, чтобы не терять времени на лишние движения.
Наконец, когда Северус задышал ровно и спокойно, Гермиона позволила себе немного перевести дух и, как и была, села на пол, привалившись к стене напротив дивана. Некоторое время она смотрела на Снейпа, прислушиваясь к его дыханию, а затем поднялась и, достав из шкафа небольшой плед, укрыла мужчину. Отходить от него Гермиона уже не стала, опустившись на пол рядом с ним на случай, чтобы сразу помочь, если состояние «пациента» резко ухудшится. Она заставляла себя не спать, но веки сами сомкнулись, унося в мир снов без сновидений. Ничто их не беспокоило. Лишь только стены замка тихо и убаюкивающе рассказывали уличному ветру, что в Хогвартсе тот, кто нуждается в помощи, всегда её получает. Не всегда она, правда, бывает заметна. Да и помощью в прямом смысле этого слова её частенько бывает сложно назвать. «Но она есть, продолжал втолковывать
замок. А со временем всё встает на свои места, и смысл произошедшего становится понятен»
Глава 9
Замок всегда жил своей жизнью. Чего только стоили эти движущиеся лестницы, тайные проходы за портретами, которые сегодня были здесь, а завтра исчезали или вели в совсем другое место. Кабинеты могли годами пустовать и покрываться пылью, а потом, каким-нибудь утром, засиять первозданной чистотой. В прошлом некоторым директорам приходила идея как-то все упорядочить, привести к системе, но стоило только что-либо предпринять, как начинался полный хаос: лестницы меняли направление по десятку раз за день, проходы за портретами вообще пропадали, а бывало, что блокировались даже целые этажи независимо от того, были ли там люди или нет. Замок сопротивлялся любому вмешательству, и его обитатели со временем поняли лучше оставить всё, как есть.
Хогвартс жил своей жизнью, в нём постоянно происходило что-то непонятное и удивительное. И поэтому, когда перед учениками захлопнулась дверь кабинета Зельеварения, те нисколько не удивились, а разбежались по своим делам, радуясь отмененному занятию. Позже, когда Минерва МакГонагалл пришла выяснить, почему её гриффиндорцы не на уроке, она на месте двери в класс обнаружила лишь декорированную белым камнем глухую арку, увитую необычным цветущим плющом. Его листья были темно-зелеными с черными прожилками, а раскрывшиеся бутоны красными с коричневой серединкой. А напротив арки находился точно такой же кабинет, как и прежний. И декану Гиффиндора ничего не оставалось, кроме как воспользоваться новым помещением с магией Замка она ничего не могла поделать. Единственное, что она ещё совершила, пока была здесь, так это проверила комнату Гермионы Грейнджер. Но пустующие шкафы достаточно красноречиво свидетельствовали о том, что та, скорее всего, покинула замок, не желая дожидаться возвращения директора.
Посовещавшись с другими преподавателями, она решила временно вести Зельеварение до появления замены. Вот только, когда на следующий день Минерва, задумчиво теребя в руках свежий выпуск Ежедневного Пророка, пришла подготовиться к проведению занятия у слизеринцев с гриффиндорцами, то обнаружила кабинет на прежнем месте. Арка пропала, явив прежний вход, но на доселе черной поверхности появился цветной орнамент, один в один похожий на тот необычный плющ. Медленно отворив дверь, МакГонагалл вошла в кабинет