Бессмертные не могут иметь детей.
Но теперь у меня есть дети, она упрямо поджала губы. И я им нужна! она взглянула на часы. Я уже опаздываю забрать их из школы.
Вероника, решительно сказал Маклауд, мы не договорили.
Я должна забрать своих детей! Они будут ждать меня в школе. Я опаздываю!
Конечно, ты должна идти, Маклауд, кивнув, отпустил её, но Митос видел, как он тяжело сглотнул. Я пойду с тобой.
Нет! она попятилась, больше не позволяя Маклауду приближаться к себе. Нет, она глубоко вздохнула. Мне нужно время, чтобы подумать о том, что ты сказал. И не дав Маклауду заговорить, тихо добавила: Пожалуйста. Умоляю тебя.
Митоса позабавило, что женщина справляется с Маклаудом так же просто, как он справлялся с ней.
Обещай, что позвонишь мне, Маклауд протянул
ей свою визитную карточку и улыбнулся, убедительно и дружелюбно. Митос видел у него такую улыбку в самых разных ситуациях, с самыми разными женщинами. Это всегда срабатывало раньше, сработало и сейчас.
Вероника улыбнулась в ответ, неуверенно и робко, но улыбнулась.
Пообещай мне, повторил Маклауд, взяв её за руки и пристально глядя на неё. Ты позвонишь в самое ближайшее время.
Я позвоню, сказала она. Обещаю.
Он отпустил её, и Вероника направилась к лестнице. Наверху она остановилась и оглянулась, а Маклауд снова улыбнулся. Он смотрел, как она покидает баржу, затем повернулся к Митосу. Теперь на его лице не было улыбки.
Митос не хотел встречаться с ним взглядом. Он украдкой наблюдал, как Маклауд плеснул себе в стакан виски, а затем тяжело опустился на диван для него было необычно пить с утра пораньше.
Она замужем, у неё двое детей, Маклауд сделал большой глоток. Она учительница музыки, он привычным движением руки опрокинул в себя остатки виски. И она бессмертная.
Когда ты с ней познакомился? Митос почти жалел, что у него нет чего-нибудь покрепче, чем пиво.
Сегодня утром. Я почувствовал её на пробежке. Она гуляла в парке, и я заметил, что она выглядит больной. Она сказала, что упала с лестницы на прошлой неделе и что ей показалось, будто просто потеряла сознание.
Митос пожал плечами. Были и худшие способы стать бессмертным гораздо худшие.
Мне потребовалось время, чтобы убедить её.
Митос скептически посмотрел на друга в это было трудно поверить.
Может быть, я смогу уговорить её покинуть Париж, переехать в какой-нибудь городок или деревню. Там она будет в большей безопасности.
Возможно, согласился Митос. Жаль, что уход в монастырь сейчас не так популярен, как несколько веков назад. Но даже тогда монастыри не принимали детей. И уж точно не принимали мужей.
Маклауд встал, налил себе ещё выпить и снова сел, захватив с собой бутылку.
Митос пришёл сюда, чтобы поговорить, может быть, поспорить или даже посмотреть видео. Но Маклауд сейчас был погружён в свои размышления, и Митос знал, что сегодня больше не услышит от него ни слова. Да и Митосу уже не очень-то хотелось разговаривать. Он допил остатки пива и встал.
Я зайду в другой раз.
Маклауд просто кивнул и налил ещё одну порцию виски.
Митос бродил по улицам Парижа. Начал накрапывать дождь, а он продолжал идти, радуясь прохладным каплям, которые медленно скапливались на лице и струйками стекали на шею и дальше, под одежду, охлаждая разгорячённое тело, и это было приятно.
Наконец Митос остановился на мосту и прислонился к каменному парапету, глядя на серую бурлящую внизу воду, которая гармонировала с серыми клубящимися облаками. Рябь от дождевых капель распространялась, смешивалась и росла, точно так же, как распространялись и росли слухи об Игре.
Тьянефер был не единственным, кто об этом говорил. У самого Митоса было два поединка, на которых ему рассказали о правилах Игры, и он предполагал, что подобное случилось с Кроносом и Каспианом. Услышать историю об Игре и Призе от одного бессмертного или даже парочки не всегда убедительно. Но из шести-восьми разных источников Митос знал, как легко возникают слухи.
Эта история передавалась от учителя к ученику, от бессмертного к бессмертному, от бессмертного к Наблюдателю и обратно. История ширилась с каждым пересказом, смешивалась и распространялась с другими легендами, пока каждый бессмертный не поверил в неё. Во всяком случае, каждый выживший бессмертный. Те, кто отказывался в это верить, погибали. Ты либо играешь и продолжаешь играть дальше, либо умираешь. Митос задался вопросом, знал ли о бессмертных человек, написавший детскую книгу «Джуманджи» .
Митос пытался убедить ещё нескольких бессмертных, что никакого Приза нет, что Игра в самом деле была просто игрой, но они так и не поверили ему. Через некоторое время он оставил попытки и сосредоточился на выживании. Но даже выживать становилось всё труднее, и он стал убегать и прятаться. Он бежал от Игры. Он прятался от Кроноса.
Митос отвернулся от воды и прислонился к каменному парапету моста, ощущая шероховатость камня под ладонями и холод на пояснице и локтях. Знакомые очертания Собора Парижской Богоматери возвышались в серой мгле, на фоне облаков чернели его кресты.