Жаль, очень жаль, однако строгий учёт компонентов и объёмов сваренных зелий не позволяет Пенни помогать ещё сильнее. О, с каким бы огромным удовольствием она готовила лечебные эликсиры и тонизирующие пилюли для Мангустов! Но с тем уровнем защиты, что установлен на их складе, подворовать необходимые компоненты у Лейхенберга просто физически невозможно. Затариться ингредиентами в Косом переулке тоже не выйдет с новыми законами почти ничего подходящего на прилавках в магазинах «для всех» не найти, а если что полезное туда и попадает, то приобрести это можно, лишь получив соответствующие разрешения в тех инстанциях, куда Пенни и на порог не пустят. Без специального рецепта купить выйдет разве что пару готовых зелий: дрянную жиденькую настойку от простуды и до пятнадцати унций перебродившего рябинового отвара на человека в месяц. Нет, есть, конечно, ещё вариант попробовать сунуть аптекарю взятку или потолкаться в Лютном и постараться найти там что-то подходящее за звонкую монету, но Пенни на таком уже попадалась прежде, и теперь, случись подобное во второй раз, ей уже будет не отделаться сломанными пальцами и выговором. За незаконное приобретение магического сырья можно потерять и работу, и голову. Так рисковать нельзя.
Хотя осуществлять поставки для своих всё равно было бы невозможным, даже добудь Пенни нужные ингредиенты. Ведь варить зелья личного пользования в лаборатории строго запрещено, надолго отлучаться для этого в штаб она не может, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, а если попробует втихаря делать это дома, то её вмиг вычислят по запаху если не установленные по этажам магические датчики, так чуткие носы соседок. А уж в том, что последние её сдадут, сомневаться не приходилось. Поэтому Пенни ничего не остаётся, как просто смириться.
После смены в лаборатории у Пенни есть около двух часов до комендантского часа в зимнее время и до четырёх в летнее. Поэтому, чтобы не остаться голодной, она сразу же после работы, порой даже не заходя к себе, отправляется за продуктами. Обычно Пенни закупается в магическом ларьке на Уайтчэппел Маркет. Это неплохое местечко в пешей доступности. Да и штаб располагается совсем недалеко оттуда, отчего походы в тот район по настоянию Тонкс становятся для Пенни привычной рутиной. Логика подруги проста: если кому-то из Аспидов придёт в голову следить за Пенни, то соглядатай вряд ли заметит подвох в те дни, когда Пенни нужно попасть на базу. Место для штаба выбрано просто идеально: оживлённый рынок, где так легко затеряться в толпе, словно невзначай свернуть не туда, в маленький складской проулок, откуда через заброшенный цех по разделке мяса и можно пройти в тайное убежище истэндской группировки.
Единственным неудобством во всяком случае, для Пенни является то, что идти до Уайтчэппел Роад ей приходится через площадь Чистой Крови. Это место не нравится Пенни, оно отвращает её до дрожи, но добираться иначе нельзя полукровкам разрешено ходить лишь по определённым маршрутам. Поэтому всякий раз Пенни старается миновать площадь быстро и не смотреть. Но не смотреть получается далеко не всегда: мрачные виселицы так и притягивают её взгляд, как зачарованный магнит. Ведь, пусть теперь печально известный эшафот почти всегда стоит пустым, Пенни хорошо помнит те дни, когда он ломился от количества повешенных, а смрад стоял такой, что можно было запросто лишиться чувств. Слишком много хороших людей отдало свои жизни здесь, в сердце самого обширного в Лондоне гетто для полукровок, и слишком больно Пенни вспоминать, как болтались в петлях бледные, искажённые уродливой печатью смерти тела. Но всё же Пенни исправно шагает по площади изо дня в день и даже старается не выглядеть чересчур подавленной, проходя мимо зловещего возвышения. Она надеется лишь на одно: что больше никогда не увидит на нём знакомых
и друзей.
* * *
Сегодня Пенни весь день едва сдерживает улыбку. То, что она случайно подслушала на прошлой неделе, оказалось чрезвычайно важным и сегодня она получила новости от Тонкс, что её сведения помогли вовремя эвакуировать ньюкаслский штаб.
Операция Аспидов прошла, казалось бы, как по нотам. Они пытками выбили из Хранителя Джерома сведения, они позаботились о том, чтобы путей к отступлению не было. Паутиновая бомба, гордость Лейхенберга, взорвалась в разгар рабочего дня, изнутри опутав вязкой липкой сетью всё здание, в котором располагались и ставка, и магловский аутлет. Да вот только Мангусты успели вовремя уйти, напоследок включив в магазине пожарную сигнализацию простецов так что, когда Аспиды вломились в помещение, ни Мангустов, ни маглов там уже не оказалось.
Сегодня Пенни занимается не ядами или зельями для промывки мозгов, а лечебными настойками, поэтому настроение у неё отличное вдвойне. Есть отчего: и людей спасла, и других в кои-то веки не травит. Такое случается не так уж и часто, обычно ей везёт куда меньше, и Пенни разрешает себе порадоваться этому маленькому приятному разнообразию. Даже гигантский, закрывающий собою всё соседнее здание, полотняный плакат с изображением Лорда и гордой надписью «Во имя магии и магов» не в состоянии испортить её настроение, пусть сегодня ей и приходится весь день работать у окна, лицезрея змееподобный лик, кровь саламандры лучше разводить под прямыми солнечными лучами. В какой-то момент Пенни распирает настолько, что она, трижды оглянувшись и удостоверившись, что за ней никто не следит, украдкой показывает Лорду острый язычок. На секунду но как же сладка эта мимолётная секунда протеста! Пенни хихикает в ладошку, как малое дитя, и тут же боязливо натягивает на лицо серьёзное выражение; однако душа продолжает ликовать. Пенни водит над котлом «универсальным магическим инструментом под инвентарным номером шестнадцать» полубесполезной недопалочкой, которой можно пользоваться лишь в лаборатории и строжайше запрещено из неё выносить и вновь живо представляет себе мордочку мангуста, который поймал цепкими крохотными зубками огромную змею.