И то правда. ответил белый, опираясь на него, чтобы встать на ноги, а затем, слегка покачиваясь, подошел ко мне.
Жрец схватил меня за руку и потащил в угол комнаты, где стоял небольшой столик. Немного подумал и, видимо решив, что не стоит заниматься таким делом с символом Одена на шее, снял с себя золотую цепочку с висевшим на ней кристаллом соли. Аккуратно положил ее на столик, а затем, развернув меня к себе спиной и с силой наклонив так, что голова моя легла на столешницу, немного пошуршал своим белоснежным одеянием и начал задуманное.
Я почти ничего не чувствовала. Негромкие шлепки сзади, яростное сопенье жреца, да тихое позвякивание цепочки с кристаллом, сотрясавшейся вместе со мной и столиком от размеренных толчков. Я смотрела на соль, на символ Льда, что даровал нам Оден, чтобы мы не забывали о нем даже вдали от благословенного Севера, земли Его, и мысли бешено прыгали в моей голове, сливаясь в один безмолвный крик.
«Владыка Оден, Отец наш небесный! Видишь ли ты, что творят называющие себя Верным, видишь ли ты дела тех, что должны наставлять других, но сами погрязли в Скверне?! Саги твои извратили они своим толкованием, разрешив себе жить в пороке, служа джиннам, что поработили их! Локи в душе их, Скверна в очах их, а дела их злы и мерзки! Долго ли ты будешь терпеть это? Почему не пришлешь нам нового Вестника, что пройдет по Империи студеной вьюгой, карая нечестивцев?! Ответь мне, Отец!»
И вдруг я почувствовала, словно добрая любящая рука легла мне на голову, и мягкий голос произнес так, что услышала только я: «Терпи, дочь моя возлюбленная. Придет время, и я накажу слуг Скверны и вознагражу праведников, и никто не уйдет от суда Моего.»
Я буду ждать, Владыка Оден, я буду ждать!
Ксенна.
Впереди чтото тускло засветилось алым цветком. Я сосредоточилась, и вот темнота потихоньку начала развеиваться, исчезать, испаряясь, словно утренняя роса на солнце, обнажая то, что было скрыто за ней.
Костер.
Я сижу у костра, надо мной темное ночное небо, покрытое несчетным количеством ярких звезд, во все стороны до горизонта расстилается безбрежная пустыня. Красножелтое пламя пляшет передо мной, а дым щекочет мне ноздри и заставляет слезиться глаза.
Так значит, посмертие всетаки существует? Ну что же, пожалуй, оно мне нравится. Спокойно сидеть у костра, любуясь пляшущими языками пламени и бриллиантовой россыпью звезд разве это не то, что заслуживаем мы после тяжелого и бурного пути жизни? Теперь я наконецто могу отдохнуть
Но вот звезды начинают пропадать
с неба, одна за другой, а потом и костер заметно тускнеет все снова начинает обволакивать мягкими лапками темнота, скрывая от меня этот странный и спокойный мир. Потихоньку все исчезает, словно гаснет свеча, освещающая комнату. Вот уже почти ничего не видно
Темнота
Ахмар.
А? ответил маг, поворачиваясь, и я вздрогнул. Никак не могу привыкнуть к его новому лицу. Перед отъездом Ганту торжественно вошел в комнату, держа это самое лицо в руках и радостно заявил, что прятаться под капюшоном ему больше не придется. Лицо напоминало мягкую маску, на ощупь словно действительно сделанную из настоящей кожи и волос, и когда он натянул ее, намотав поверх на голову чалму, передо мной предстал пожилой мужчина сорока лет, с пышной седой бородой и невыразительными чертами лица типичный мелкий купец, проводящий большую часть жизни на спине своего верблюда.
Локи знает сколько времени. продолжил Ганту. Ты же хотел выругаться? Значит надо было упомянуть Локи, а не Одена. Что до твоего вопроса, то нет, не мог. Даже если забыть о том, что кони куда как сложнее устроены, то все равно бриллианты я сделал из угля, а чтобы сделать коня, мне нужно было бы найти гдето большой кусок мяса. А единственный кусок мяса поблизости, и весьма изнеженный и назойливый кусок мяса, могу заметить это ты. Потерпи немного. Нам остался один дневной переход до Карйат ал-Фау, там мы продадим один из камешков и в ан-Нибадж отправимся уже верхом. И вообще, ты же хотел приключений?
Приключений, а не этого! я пнул ногой верхушку очередного бархана, куда мы как раз забрались, и песок струйками потек по склону вниз. Мне нравится мерить пустыню копытами коня, который несет меня к лихим битвам, а не собственными ногами. Сражаться с гнусными злодеями, а не вездесущим песком, который скрипит на зубах и порошит глаза. Двигаться к
А еще в твой набор приключений входит непременная победа, синеокая гурия и бутыль доброго вина в финале, я угадал? маг усмехнулся, а затем посмотрел вдаль и помрачнел. Чтото мне кажется, и кони и приключения сами нашли нас. Ждем тут.
И уселся прямо на гребень песчаного холма, свесив ноги вниз. Я осмотрелся вокруг, ничего не увидел, но счел за лучшее последовать его примеру и присел рядом. Через несколько минут на горизонте появилось едва различимое облако пыли, затем на его фоне появились черные точки прямо на нас несся отряд всадников. Когда они подъехали поближе, стало понятно, кто это.
Бедуины? спросил я Ганту, который безмятежно сидел на склоне холма и, шевеля ногам, пускал вниз волны песка одну за одной.