Ага, они. Воины пустыни. Насколько я понимаю, они для вида приняли религию Верных и те отстали от них, но продолжают жить все той же удалой разбойничьей жизнью, какой жили и при Ханах и за много столетий до Песчаной Империи.
Помнюпомню. Нам частенько приходилось высылать солдат, чтобы призвать этих мародеров к соблюдению имперских законов. Правда, всегда ненадолго. Рано или поздно они вновь начинали нападать на караваны торговцев или грабить дома на окраинах городов. Видимо, это у них в крови и тут уже ничего не поделать.
Пока мы переговаривались, бедуины, которых было чуть поменьше десятка, подъехали вплотную и окружили полукругом холм, на котором мы сидели. Затем один из них, очевидно, главарь, привстал на стременах и, сдернув с нижней части лица куфию, обратился к нам.
Вы вступили на землю клана АльМаази без приглашения, путники. его громкий гортанный голос разносился. казалось, по всей пустыне. Но мы простим вам вашу дерзость и оставим в живых, если вы отдадите нам все ценные вещи и оружие, что имеете при себе. Мы будем даже столь милосердны, что укажем вам дорогу к ближайшему селению, или оазису, где вы можете дождаться попутного каравана, если вы заблудились.
Скажи мне, уважаемый, крикнул ему в ответ Ганту, подымаясь на ноги. у кого ты купил весь этот песок, раз хочешь теперь продать нам право ходить по нему?
Мой клан живет тут сотни лет и я не буду спорить с тобой, житель города. Просто скажи, ты отдашь мне свое золото сам, или мне придется обшаривать в его поисках твой труп?
Ганту молча покачал головой из стороны в сторону в отрицательном жесте и вожак, точно так же молча, накинул куфию назад на лицо и взмахнул рукой. В тот же миг мир вокруг меня окрасился в голубоватый цвет и звонко тренькнула, отлетая прочь, стрела видимо, сработал амулет. Я вскочил на ноги и увидел что Ганту сжимает
в руках другую стрелу, которая, очевидно, предназначалась ему. Бедуины шумно загалдели, тыча в нас пальцами и крича чтото о джиннах, но вожак мигом усмирил бунт.
Когда это сыны пустыни боялись песчаных демонов? Вперед, воины! и, пришпорив коня, поскакал, огибая холм, чтобы взобраться позади нас по более пологой его стороне. Остальные с громкими выкриками поскакали за ним следом.
Мы с Ганту развернулись, готовясь встретить нападение кочевников. Маг разложил свой железный прут, а я вытащил изза пояса два черных как ночь кинжала. Бедуины, во главе с вожаком, уже подскакали почти вплотную, как вдруг Ганту сорвался с места и, быстро пробежав вперед, великолепным ударом снизу вверх в подбородок выбил своим шестом главаря из седла с такой силой, что он пролетел с десяток локтей, прежде чем рухнуть на землю. Маг, не теряя времени, схватился за холку лошади поверженного противника и одним прыжком вскочил в седло. И тут время для меня словно замедлилось я увидел, как сзади Ганту один из бедуинов натягивает лук, готовясь отправить стрелу ему прямо в спину. Уже не надеясь ни попасть ни успеть, я метнул в него кинжал, и он неожиданно вонзился ему прямо в лоб, войдя в череп по самую рукоятку. Кочевник рухнул набок, запутавшись в стременах, и его конь еще некоторое время несся вперед, вспахивая волочащимся телом, словно плугом, песок пустыни, а затем, не чуя правящей руки, остановился. А на меня тем временем уже несся следующий противник, грозно размахивая саблей. Но мне он показался на диво неуклюжим я легко проскользнул под его рукой и, схватив бедуина за кисть, вскочил на коня позади него, одновременно заворачивая ему руку за спину. Кочевник вскрикнул и выронил меч, а я приставил ему к горлу кинжал, и, отпустив его руку, перехватил поводья и натянул их, заставив коня остановиться, после чего спихнул бедуина на землю и поскакал назад к магу. Ганту, тем временем, успел выбить из седла еще двоих и горделиво сидел на коне перед оставшейся троицей разбойников, поигрывая своим железным прутом. Бедуины, судя по всему, уже не горели желанием сражаться они натянули поводья коней и переглядывались друг с другом, пытаясь понять, что им теперь делать.
Убирайтесь прочь! зычно крикнул Ганту. На закате вернетесь за своими.
Кочевники без лишних слов развернули коней и умчались вдаль, оставив за собой облако поднявшегося изпод копыт песка. Я подъехал к мертвому бедуину и, спешившись, вытащил из его головы свой кинжал, а затем снова вскочил в седло.
Нет, я все понимаю, Ахмар. обратился ко мне маг и вдруг громко и заразительно рассмеялся. Ты, конечно, хотел коней, но излагай в следующий раз свои желания поподробней, чтобы судьба не посылала нам вдобавок к коням едущих на их спинах разбойников, хорошо?
Хорошо. я приосанился и торжественным голосом заявил. Итак, судьба, я желаю, чтобы Ганту попал домой, чтобы в следующем городе я наконецто основательно напился, чтобы я повстречал прекрасную гурию, ну и, чего уж там, пусть я стану божеством и мне все будут поклоняться вместо этого дурацкого Одена.
Однако, от скромности тебе не умереть. Но спасибо, что хоть про меня не забыл. маг покачал головой и отправил коня вперед. Еще до вечера мы будем в Карйат ал-Фау, ночь передохнем и отправимся в ан-Нибадж. И если все будет хорошо, уже через неделю доберемся до развалин АльХиры.