Ну да, я уже начинаю жалеть о принятом решении.
Немного поздновато, тебе не кажется? мягко спросил Кэнин, вставая. Побудь немного одна, сказал он и направился к двери, поплачь о своей прошлой жизни, если хочешь, потому что ее уже не вернуть. Когда будешь готова учиться быть вампиром, найди меня.
Он открыл дверь и, не обернувшись, вышел, оставив меня в одиночестве. ***
Когда Кэнин ушел, я села в кресло, соскребла с рук засохшую кровь и задумалась о том, что делать дальше.
Итак, я теперь вампир. Я сердито оборвала себя: у меня был выбор либо это, либо умереть под дождем. Кэнин прав в конце концов, это мое решение. Я выбрала это. Я выбрала стать упырем, никогда больше не видеть солнечного света, пить кровь живых.
Поежившись, я отшвырнула ногой пустой пакет. Этот аспект меня беспокоил ну, то есть наряду со всей историей про превращение в нежить и бездушное чудовище. Я загнала эту мысль подальше на задворки сознания. Вампиры хищники, но, может быть, есть способ не питаться людьми. Может, я смогу прожить на звериной крови, хотя от одной мысли о том, чтобы вонзить зубы в живую извивающуюся крысу, меня охватывало омерзение. Вампиры должны пить человеческую кровь или они ее просто предпочитают? Как часто им нужно питаться? Где и как они спят днем? Я осознала, что, даже прожив в городе семнадцать лет, я практически ничего не знала о самых знаменитых его обитателях, кроме того, что они пьют кровь и выходят по ночам.
Ну что ж, кое-кто может всё о них рассказать.
Еще какое-то время я боролась с собой. Кэнин вампир, но, если я хочу выжить, мне нужно учиться. Возможно, потом, когда я узнаю всё, что мне требуется знать, я отомщу за маму, за Шеста, за Лукаса, за всех, кого потеряла. Но сейчас надо переступить через гордость и научиться быть упырем.
Я неохотно поднялась с кресла и отправилась на поиски своего нового наставника.
Дверь вела в другую комнату раньше тут, наверное, был офис. Несколько сломанных стульев были небрежно отброшены в сторону, на полу валялись длинные металлические шкафчики, из них вы́сыпалась бумага. У дальней стены за большим пыльным и исцарапанным деревянным столом сидел Кэнин. Когда я вошла, он поднял глаза от стопки папок и слегка поднял бровь.
У меня несколько вопросов, сказала я, гадая, прилично ли спрашивать про такое, но потом решила, что мне все равно. Насчет вампиров и всей этой темы с питьем крови.
Кэнин закрыл папку, отложил в сторону и кивнул на один из стульев. Я подняла его с пола и села, закинув руки за спинку.
Позволь угадать, сказал Кэнин, соединяя ладони. Ты думаешь, обязана ли ты охотиться на людей, нельзя ли выжить, питаясь кровью животных или других существ. Ты надеешься, что тебе не придется убивать ради продления собственной жизни. Я прав?
Я кивнула. Кэнин горько усмехнулся.
Не получится, ровным голосом сказал он, и внутри у меня похолодело. Позволь преподать тебе первый и самый важный урок, Эллисон Сикимото: ты чудовище. Демон, продлевающий свою жизнь за счет людей. Вампиры в центре города могут притворяться цивилизованными и выглядеть и вести себя соответственно, но не обманывайся. Мы чудовища, и ничто этого не изменит. И не надо думать, будто ты сможешь сохранить свою человечность, питаясь кровью собак, крыс или овец. Это джанк-фуд, мусор. Кровь животных насытит тебя на какое-то время, но никогда не утолит Голод. Вскоре
тебя охватит такая жажда человеческой крови, что от одного вида человека ты впадешь в безумие, и этот человек умрет, потому что ты не сумеешь остановиться и высосешь его досуха. Это самое главное, что ты должна понять, прежде чем двигаться дальше. Ты больше не человек. Ты хищник, и чем скорее ты примешь это, тем легче будет твоя жизнь, твое существование.
Внутри у меня похолодело еще сильнее. Похоже, все, что я думала о вампирах, оказалось правдой. Но я все равно заявила:
Я точно не буду убивать людей ради еды.
С этого всегда начинается, ответил Кэнин, голос его звучал отстраненно, словно он что-то вспоминал. Благородные намерения, честь новых вампиров. Клятвы не причинять людям вреда, не забирать больше необходимого, не охотиться на них ночью, точно на овец, он чуть улыбнулся. Но потом становится все сложнее и сложнее оставаться на этом уровне, держаться человечности когда видишь в людях лишь еду.
Неважно. Я подумала о Шесте, о Лукасе и даже о Крысе. Они были мне друзьями. Они были людьми. Не ходячими мешками с кровью. Я не буду такой. Я однозначно попытаюсь не быть такой.
Кэнин не стал спорить. Он поднялся, обошел вокруг стола и взмахнул большой бледной ладонью:
Подойди.
Я осторожно встала и сделала шаг к нему.
Зачем? Что мы будем делать?
Я сказал, что научу тебя вампирскому выживанию. Он шагнул вперед, и теперь я стояла в паре футов от него, уставившись на его подбородок. Господи, какой же Кэнин был здоровущий. Его присутствие подавляло меня. Чтобы жить, ты должна понимать свое тело, как оно устроено, чтó оно способно выдержать. Сними плащ.
Я повиновалась, бросила плащ на спинку стула, недоумевая, что замыслил Кэнин. Ошеломляюще быстрым движением он схватил меня за запястье, дернул мою руку вверх и полоснул ее длинным сверкающим кинжалом. Из раны потоком хлынула кровь, а в следующее мгновение меня с головой накрыло болью.