довать с Богом, чтобы давать полезное настав
ление приходящим к тебе
90
.
Стоит обратить особое внимание на то, что в
приведенном фрагменте явно наличествует та стер
жневая талмудическая идея (она проходит через
весь трактат «Пиркей Авот»): после ухода Шехины
присутствие Бога на земле и разрушения иеру
салимского храма близости к Богу можно достиг
нуть лишь изучением Торы (Пиркей Авот, 3: 7; 6:
6 и т.д.); приведу сейчас хотя бы одну из мишн
этого трактата:
если двое сидят вместе и обмениваются сло
вами Торы, то Божественное присутствие пре
бывает с ними, ибо сказано: «Тогда говорили друг
с другом, те, кто был преисполнен страха Божь
его, и Господь обратил внимание на них и услы
шал их, и были записаны в Книгу памяти имена
тех, кто испытывает страх Божий и почитает
имя Его» (Малахи, 3: 16.). Это свидетельствует
о двоих; откуда мы знаем, что даже для одного,
кто сидит погруженным в Тору, Господь, да бу
дет Имя Его благословенно, устанавливает
вознаграждение? Ибо сказано: «Пусть он сидит
в одиночестве и покое, потому что он уже полу-
84
90
Древнерусские патерики. М., 1999, с. 140.
Русские пословицы и Талмуд
чил то, что было предназначено ему» (Плач Иере
мии, 3: 38) (Пиркей Авот, 3: 3).
И Никита Затворник, уйдя в «затвор», вместо
того, чтобы поститься и молиться, стал втайне от
братии читать, но только «книги иудейские», к
«Евангелиям» же и к «Апостолу», как специ
ально подчеркнуто в «Киево-Печерском патери
ке» он даже не прикасался.
Когда же в монастыре узнали об этом, то по
няли, что «прельщен Никита дьяволом»91. Явились
преподобные отцы, отогнали беса, заново научили
Никиту грамоте по-древнееврейски он уже чи
тать больше не мог.
Эпизод этот в высшей степени интересен. Как
мне кажется, он явно свидетельствует, что вполне
бывали случаи, когда еще в
эпоху Киевской Руси
монахи пытались строить свое поведение по моде
ли еврейских мудрецов персонажей и авторов
раввинистической письменности92.
91
92
этот эпизод, но он воспринял его не как легендарное объяс
нение реального случая, а как в чистом виде реальный слу
чай, и в результате бес у него превратился в «идейного на
ставника» иудея, а сам Никита в иудея же, но насильно
крещенного: «Почему спрашивается идейный наставник-
искуситель набрел именно на Никиту? С какою целью пер
вый советует последнему не молиться вовсе, но при этом
сам молится вместо Никиты? Далее, если раз Поликарпа
85
Древнерусские патерики, с. 141.
Г.М. Барац в свое время тоже обратил внимание на
Ефим Курганов
Есть у Б.А. Успенского в высшей степени лю
бопытная заметка, в которой он обращает внима
ние на то загадочное, как ему кажется, обстоятель
ство, что в ряде переводных текстов славянской
письменности дьявол говорит на сирийском язы-
не легенда (да, легенда, но имевшая, видимо, реальную
подоплеку.
Е. К
.), а имеет в виду действительный факт,
то мыслимо ли, чтобы Никита, русский юноша, не знав
ший, по-видимому, при своем удалении в затвор, и рус
ской грамоты, которой он научился впоследствии, в состо
янии был в короткое время перенять от иудея знание наи
зусть почти всего Ветхого Завета, да вдобавок еше каких-то
специально «жидовских» книг, под которыми, как мною
замечено было уже раз в другом месте, надлежит разуметь
не что иное, как Талмуд и мидраш? Притом, разве искуси
тель-иудей обучал Никиту? Ведь говорится только, что тот
советовал последнему читать книги, стало быть Никита
уже раньше своего поступления в затвор умел читать ев
рейские книги. У кого же он мог научиться этому в монас
тыре? Между тем, все означенные недоразумения
сами со
бой устранятся, если только мы представим себе истори
ческую основу обсуждаемого рассказа в следующем виде.
За некоторое время до кончины преподобного Феодосия
Печерского, малолетний еврей был окрещен, помимо воли
его родителей, и отдан для воспитания в Печерский мона
стырь, под именем Никиты» (Г.М. Барац. Повести и ска
зания древнерусской письменности, имеющие отношение
к евреям и еврейству // Соч., т. I, второй полутом, с. 458).
Все это ни на чем не основанные домыслы. В древней Руси
не надо было обязательно быть евреем, чтобы знать древ
нееврейский язык. Монахи, переводившие книгу «Эсфирь»,
86
Русские пословицы и Талмуд
ке93 (например, изгоняя беса из взбесившегося вер
блюда, преподобный Иларион, спрашивает беса
«сирьскы» и т.д.).
Для меня же лично тут ничего загадочного нет.
Вообще в функциональном плане это удивительно
напоминает случай с Никитой-затворником, и вот
почему.
Под сирийским языком, несомненно, подразу
мевается арамейский94 язык Вавилонского Тал
муда , мидрашей и таргумов (переводы Священно-
читавшие Талмуд и мидраши, использовавшие их при со-
тавлении летописей (скажем, Ипатьевской ), знали древне
еврейский, и вся эта литература должна была находиться в
монастырской библиотеке. А Никита под напором «отцов
преподобных» просто потом мог отрекаться от того, что
занят был изучением раввинистической письменности. В
целом аргументация Г.М. Бараца несостоятельна. Ошибочен
и взгляд на рассказ из «Киево-Печерского патерика» как
на чисто документальный источник, надо только заменить