К тому моменту, когда они вернулись в Больничное крыло, Снейп был уже по-настоящему зол. На Лонгботтома за то, что тот в очередной раз втянул их в неприятности, на Поттера за то, что он вмешивается в дела Хогвартса, но главное, конечно же, на себя за то, что от усталости или от непростительной безалаберности пропустил столь очевидный факт, что стать драконом не так-то просто.
Как и следовало ожидать, Больничное крыло не принесло им никаких ответов. Лонгботтом по-прежнему спал, уткнувшись носом в подушку, и, получив вместе с зельем Истинной сущности дозу снотворного, рассчитанную на дракона, должен был проспать ещё как минимум пятнадцать часов.
Надо бы проверить его карманы, с сомнением взирая на висевшую на стуле мантию, сказал Поттер.
И что же вас останавливает? уточнил Снейп.
По факту у меня нет на это права. Невилл ни в чём не виноват, и как аврор
Поттер явно собирался сказать нечто очень бессмысленное и бесполезное, что-то о том, что как аврор он не имеет права обыскивать Лонгботтома без согласия самого Лонгботтома
или о том, что ему нужно получить ордер, или
Снейп подошёл к стулу, взял в руки мантию и, не слишком заботясь о моральной стороне вопроса, вытряхнул содержимое её карманов на соседнюю кровать.
Ой, сказал он, выдержав театральную паузу, мантия упала и всё высыпалось. Не поможете ли собрать?
Не смешно, отозвался Гарри, я всё-таки аврор
А я нет, сухо ответил Снейп, но вы можете не смотреть. Я не настаиваю.
Спустя две секунды они оба склонились над кроватью, разглядывая содержимое карманов Невилла. Мерлин! Чего там только не было! Семена в разномастных пакетиках, лакомства для хищных растений, обёртки от блевательных батончиков, Смешливые леденцы, оторванные пуговицы, стеклянный утешительный шарик, сложенное пополам письмо, пара сиклей, совиный корм, несколько подвядших листочков любистока, носовой платок, нож, два листа бумаги, мелко исписанных убористым почерком Помоны, орехи, пробка от сливочного пива, почему-то покрашенная в чёрный цвет, огрызок сломанного пера, клык фестрала, заживляющая мазь, флакон с бодроперцовым зельем, вырезка из «Ежедневного пророка» и палочка.
Какой бардак, находясь под лёгким впечатлением от увиденного, сказал Снейп.
Можно подумать, у вас в карманах полный порядок, и всё пронумеровано, разложено по полочкам и даже опись есть? обидевшись за друга, спросил Поттер.
Стоило признать, что если бы содержимое карманов самого Снейпа точно так же вытряхнули бы на кровать, картина была бы не менее удручающей, но признавать это было совершенно не обязательно, и Снейп, проигнорировав замечание Поттера, продолжил изучать разбросанные на кровати вещи. Никаких таинственных артефактов здесь не было. Здесь вообще не было ничего полезного!
Думаю, мы зашли в тупик. Временно, почесав взлохмаченный затылок, признал Поттер. Он трансфигурировал из пуговицы коробку и аккуратно собрал в неё все вещи с кровати. Я это заберу, объявил он, вдруг мы упустили нечто важное.
И что, даже опись составлять не будете? выразительно приподнимая бровь, поинтересовался Снейп.
Поттер покачал головой и тяжело вздохнул. И сразу почему-то стало заметно, как сильно он всё-таки устал.
Я переночую в Хогсмите, в «Трёх мётлах», сказал Поттер, засовывая коробку под мышку. Если что-то случится, пришлите сову или лучше Патронуса.
А что, разве у нас может что-то случится? с издёвкой спросил Снейп.
Но Поттер не повёлся даже на это. Он уже направился к двери Больничного крыла, когда Снейп, сам не слишком понимая, зачем это делает, неожиданно сказал:
Поттер, оставайтесь в Хогвартсе. Комнаты Слизнорта свободны, и, не удержавшись, всё же ядовито добавил: Если, конечно, не боитесь тоже превратиться в дракона.
3
Порывшись среди пакетиков с семенами, он просмотрел список удобрений, написанный рукой Помоны, и не нашёл в нём ничего предосудительного. Взял сложенное пополам письмо, развернул его, и, увидев, что оно от Луны, отложил в сторону. Он слышал, что Невилл и Луна расстались, и что Невилл воспринял это плохо, и не хотел читать их переписку. В монетах и совином корме тоже не было ничего интересного. В конце концов, спустя четверть часа Гарри решил, что если разгадка превращения Невилла и пряталась где-то поблизости, то точно не в его карманах. А затем он сложил все вещи назад в коробку, достал из кармана своё собственное злополучное письмо, развернул его и взялся за перо. Он до сих пор не был уверен, что поступает правильно, но в общем-то выбора у него не было. Спустя полчаса, так и не написав ни единой строчки, он убрал свиток назад в карман и, не сумев избавиться
от чувства вины, отправился спать. А в семь утра его разбудил Патронус Флитвика.
Вставайте, Гарри! сказал искрящийся голубым светом горностай, запрыгивая на тумбочку возле кровати. Учительская. Срочно. У нас неприятности!
Гарри торопливо натянул аврорский мундир и почти бегом бросился в учительскую.
Вот! сказал Флитвик, стоило Гарри переступить порог.
Посреди учительской, рядом с растерянным Флитвиком, невозмутимо стоял фестрал и с лёгким презрением взирал на Гарри. Вид у фестрала был самый что ни на есть надменный.