Верно, подтвердил Петька.
Скоро ложки их застучали по дну миски. Друзьям не хотелось выглядеть обжорами, но Саша приказал:
Чтобы до тютельки. И облизал свою ложку. Путешествие дело серьезное Только как же это вы без оружия?
Петька чуточку поколебался и вытащил из мешка штык.
Лицо пасечника Саши стало на мгновение грустным, когда он коснулся пальцами граненой стали штыка. Коснулся осторожно, как будто чего-то хрупкого. Потом усмехнулся опять, одобрительно крякнул, возвращая Петьке его оружие.
Штык это дело. Ребята вы, я вижу, отчаянные. Ну и что попалось вам интересного в наших краях?
Настроение блаженного покоя, которому друзья невольно поддались от сытного ужина и яркого солнца над стихшим в безветрии лесом, тут же улетучилось.
Есть тут заспешил было Петька. Но начальник штаба решил взять переговоры на себя.
Видели мы здесь камень сказал начальник штаба Никита. Там показал в тайгу. Написано: «Здесь покоится». А яма рядом. Разрыл кто, что ли?
Пасечник Саша усмехнулся.
Тут, братцы, история путаная Расправив широкую грудь под тельняшкой, лег на спину. Разъяснил: После приёма пищи полагается мертвый час Располагайтесь. История эта темная Но раз уж ваше дело собирать всякую всячину пишите. Может, и распутаете что
Друзья остались сидеть, как сидели. Никита на всякий случай достал тетрадь.
Глядя в синее небо над соснами, Саша продолжал:
Было это, если что было, еще до нас с вами. Тут, чтобы понятней, наша деревня, слышали небось, называется Кедрачи, рядом хутор Савеловка, там дальше в лес вам это назад Засули, в аккурат у Чертова болота, где раньше Мусейка начиналась, а по Туре назад Гуменки. Так вот в Засулях барином был француз какой-то, тут у нас, в Кедрачах и на хуторе, полковник бывший с дочкой, Гуменки тоже полковничьи были, но там его сын жил, чертей им в хвост и в гриву Так вот все это правда. А уж дальше это сами разбирайтесь Дыма без огня не бывает Француз этот все в Москве да Петербурге жил Но когда революция началась, дал наш французик деру, так сказать, в свое имение И вдруг слух пошел озолотился французик наш где-то И было тут два дела враз. Первое французика нашего нашли мертвым у себя, связанного, помученного крепко. И будто бы кто-то видел полковника с сыном на лошадях с вечера Утром нашли француза мертвым, а днем здесь полковничья дочка отравилась. Наши-то в деревне красные уже близко за топоры было взялись, по, такое дело, дочь у полковника отравилась пожалели отцовские вроде чувства
Хоронить самоубийцу по-старому нельзя на общем кладбище. Тем же днем вырыли полковник с сыном могилу в тайге, камень этот кузнец полковнику вытесал Не по обязанности уже, а из жалости опять
Словом, через день, как здесь крестьяне власть взяли, уже ни полковника тут, ни сына. Дочь они, считалось, ночью захоронили.
Это видели телегу опять же Ну и вот лет десять прошло тому наш Прокопка (есть здесь такой) надоумился раскопать ту могилу. Прокопка этот сына родного раскопает посмотреть
Друзья напряглись в тревожном ожидании.
И оказалось, продолжал пасечник, нет там никакого гроба. А там, значит, ящики с книгами. Семь ящиков, да смоленые все. Девку-то он либо в речку, либо в болото какое бросил, а это схоронил, гад Культура, что ли?.. Так вот это уже опять точно: книги в ящиках Три или четыре ящика с книгами были, а в других одежда разная
Это заикнувшись, спросил Никита, тот Прокопка, который книгами печь топил? Бабушка рассказывала
Пасечник Саша даже сел от негодования.
Это Прокопка да чтобы кусочек бумажки выбросил?! Да он хворостины лишней в огонь не сунет!.. Да он этот скобарь он из чужого огня себе полешко выхватит!.. Это такой гад, братцы Людям кому война, кому голодуха, а он тут один во всей деревне как сыр в масле катался!.. Еще, старый хрыч, девок мордовал!.. Женился, видишь ты!.. На эвакуированной, гад, на молодухе, из блокады!..
И где же теперь книги?.. осторожно спросил Никита.
Книги-то?.. Да у него ж, у Прокопки, успокаиваясь, ответил пасечник. У него там склад на чердаке Там небось комбайн сыщешь! Да по сараям еще всякого Я вот, погодите, братцы, расхожусь малость. Мне сейчас тяжело это драться. Месяц, другой еще, а там я наведу порядок! А то бабы в поле, а мироеды по дворам! Растащили колхоз! В хлебах, да чтобы без
хлеба! Развелось, как до революции!.. Я этих гадов знаю! Я вот только расхожусь! Пасечник в ярости ударил себя широкими ладонями по протезам. Глухо отозвалось на удар пустое дерево.
Саша вдруг прозвучал чей-то голос. Друзья оглянулись.
Над ними стояла молодая женщина с руками, сложенными под передником, в платке до бровей. На друзей она поглядела неприветливо.
Ух-х все еще горячась, проворчал пасечник. И объяснил с гордостью: Это моя жена. Ясно? Всю войну ждала в невестах. Да потом еще пока по госпиталям. Ясно?
Друзья кивнули: ясно.
Что за ребята? сердито опросила жена.
Это? Это, Любаш, путешественники! Края наши качают!..
Любаша недоверчиво оглядела путешественников.
Ты бы меньше волновался, Саш Успеется все сделаешь И так с зари до зари Нельзя тебе сейчас
Друзья стали прощаться.