А ты покраснела, не остался в долгу я, понимая, что Анаит хочется побыть с Сааком без свидетелей.
Немедленно домой, рассердилась она.
Сейчас, сударыня, вот только доедим это, закажем новое и тогда уйдем, заступился за меня Шеко.
Ненормальные! Анаит шлепнула ладонью по столу и тут же сморщилась от боли.
Что случилось? вмешался Саак, ставя на столик поднос с двумя порциями мороженого и вишневым соком.
Ничего особенного, подавляя гнев, ответила Анаит, глядя на меня исподлобья.
Тебя кто-то огорчил?
Этот, кивнула Анаит в нашу сторону.
А, Мушег, это ты Что с тобой, Муш, ты же весь синий. Мы мы
Саак удивленно смотрел то на меня, то на Шеко и наконец произнес таким суровым тоном, словно он наш родной отец:
А ну, марш домой, пока живы!
Вы же совсем окоченели, обеспокоенно сказала Анаит, приложив ладонь к моему лбу. Саак, надо что-то делать.
Пощупав наши лбы, Саак сказал испуганно:
Их надо спасти, иначе умрут.
Что ты говоришь! ужаснулась Анаит. Что с моим братом, Саак?!
Единственный способ спасти сунуть их под холодный душ, сказал Саак, решительно взял нас за руки и потащил домой.
Дома, естественно, все набросились на меня, словно я один ел мороженое, и стали кричать наперебой:
Помни же, наконец, есть вещи, которые нельзя делать, нельзя, чи карели!
Их нужно растереть холодной водой.
Мы с Шеко уже не могли говорить и только тряслись всем телом.
Анаит с Сааком затащили нас в ванную, раздели донага и стали поливать холодной водой из душа, причем папа недоумевающе смотрел на это зрелище, а мама то и дело вскрикивала:
Что вы делаете с моим сыном?
Ничего, ничего, сейчас им станет теплее. Так, хорошо, хорошо. Я читал где-то, что замерзших полярников спасали обливанием холодной водой, усердно растирая нас, рассказывал Саак.
Ах, Саак, глядя на него благодарными глазами, воскликнула Анаит, чтобы мы делали без тебя?
Я хочу домой, сказал наконец пришедший в себя Шеко. Пока.
Беги домой и ложись в постель.
Сам знаю, не маленький.
И ты марш в постель! Живее! скомандовала Анаит, едва я оделся.
Они уложили меня в постель и укрыли всеми одеялами, которые нашлись в доме.
Тебе придется лежать так до тех пор, пока твоя температура не сравняется с температурой воздуха, профессиональным тоном произнес Саак и обмотал шалью мой лоб.
Горю! шептал я. Горю! Помогите! Воды!
Холодной нельзя, запретил Саак.
Надо вызвать врача, предложил папа.
Да, вы правы.
Не хочу врача, не надо, хочу воды, захныкал я, но на меня никто не обращал внимания.
Что было дальше, я уже не помню, потому что совсем перестал соображать. Потом мама говорила, что я бредил всю ночь, и она не отходила от моей постели.
Это будет тебе уроком, сказал папа через два дня, когда я наконец пришел в себя.
Если бы не Саак, не знаю, что бы с тобой было, укоряла Анаит, нельзя же быть таким, чи карели!
Больше не буду, не волнуйся, я уже наелся мороженого на целый год, слабым голосом произнес я и уронил голову на мамины колени.
Через несколько дней мне уже разрешили выходить во двор. Я оделся и увидел что рубашка и брюки стали мне совсем велики.
Пришлось снова закатать рукава и штанины.
ИЗНЫВАЮЩИЙ ОТ ТОСКИ СЛОН
Лучше, конечно, в джунгли, но на худой конец можно и в зоопарк.
Решено, едем. Пойду уговорю папу ехать с нами.
В зоопарке я был уже тысячу раз, но всегда возвращался оттуда грустным. Сперва я не понимал, отчего на меня находит такая грусть, но потом до меня дошло, что это от жалости к посаженным в клетки зверям. Как-то я даже решил основать собственный зоопарк, где в клетках будут не звери, а люди. Я бы построил металлические заграждения вдоль всей территории, на которой обитали бы златогривые львы, красавцы тигры, ловкие мартышки и хитрые лисицы, словом, все-все животные. Представляете, вы проходите мимо льва, а он смотрит на вас с достоинством царя зверей, а не ежится, как мокрая кошка, или дрыхнет весь день в тени. Я бы создал в своем зоопарке все условия для того, чтобы звери были свободными и счастливыми. Для двугорбого верблюда, которого в условиях зоопарка никак не назовешь кораблем пустыни, я бы создал искусственную пустыню с барханами, верблюжьей колючкой и даже оазисом. Но это только мечта, и пока она осуществится, я вынужден соглашаться на обычные посещения обычного зоопарка.
Чудесным воскресным утром мы собрались в зоопарк, где на склоне холма, среди орешин и тутовых деревьев, в тесных клетках и огороженных металлической сеткой прудах живут привезенные со всех концов света несчастные звери и разучившиеся летать птицы. Мама ужасно рада тому, что с нами поедет Саак, с самого раннего утра торчащий на балконе и вздыхающий по моей сестре.
Чего это он вечно вздыхает? однажды спросила мама у Анаит.
Он мечтает сыграть Гамлета, а ему не дают, пояснила Анаит.
Поросенок интереснее вашего Гамлета, сказал я.
Много ты понимаешь в искусстве, помолчал бы, обиделась Анаит.
Ну, на худой конец можно согласиться на роль Отелло, решил утешить ее папа.
Он не хочет, гордо ответила Анаит.
Почему это?
Он говорит, что Отелло был низким человеком, он убил любимую жену.