Зимой 1721/22 года был сформирован экспедиционный Низовой корпус; по указу Военной коллегии от 27 ноября 1721 года «за приписанием» Меншикова в него вошла половина личного состава двадцати армейских полков «финляндского корпуса» (начиная с капральств): 1-го и 2-го гренадерских, Воронежского Троицкого, Нижегородского, Московского, Санкт-Петербургского, Тобольского, Копорского, Галицкого, Шлиссельбургского, Казанского, Азовского, Сибирского, Псковского, Великолуцкого, Архангелогородского, Вологодского, Рязанского и Выборгского. Выделенные половины капральств объединялись в четыре роты, а последние составляли сводные батальоны, которые направлялись в Центральную Россию «ради облегчения здешних мест в квартирах». Помимо указанных двадцати батальонов пехоты к походу готовились Астраханский полк, половина Ингерманландского полка (в том числе все его гренадеры), по два батальона от обоих гвардейских полков (вместе с половиной всех гренадеров-семёновцев и бомбардирской ротой преображенцев) и семь драгунских полков (Московский, Архангелогородский, Рязанский, Ростовский, Астраханский, Новгородский и Казанский).
В поволжских городах (Угличе, Твери, Ярославле, Нижнем Новгороде, Казани) силами местных плотников и солдат направленных сюда армейских батальонов развернулось строительство транспортных ластовых судов и «островских лодок» (вместимостью по 3040 человек); такелаж и паруса для их оснащения брали с кораблей на Балтике.
12 апреля 1722 года М.А. Матюшкин докладывал Петру I из Твери о постройке двадцати семи ластовых судов. Бригадиры В.Я. Левашов в Угличе, И.Ф. Барятинский в Ярославле делали островские лодки силами находившихся в распоряжении каждого десяти батальонов солдат. Недостающие суда «отписывались» у владельцев. Заготавливались необходимые снаряжение (порох, боеприпасы, котлы, бочки для воды, ложки) и провиант (сухари, мука, вино, пиво, вяленая рыба, сбитень); главной тыловой базой стал Нижний Новгород. Для обслуживания судов с Балтийского флота было приказано взять соответствующее число «морских служителей». Пётр торопил с окончанием постройки и снаряжения флотилии, но корабли к сроку (началу мая) не поспевали, а потому с ведома государя отправлялись вниз по Волге без такелажа, «чтоб мочно дорогою доделать». Последние транспорты со всякими флотскими «припасами» вышли из Нижнего Новгорода 21 июля. Построенные «с великим поспешением» корабли оказались не готовыми к каспийским штормам, что и стало роковым препятствием для продолжения похода
После неудачного Прутского похода 1711 года Пётр I не желал рисковать вступившая в период упадка, но всё ещё могущественная Османская империя оставалась главной силой в Закавказье. 13 мая 1722 года в доме Меншикова в Москве царь принял турецкого посланника Мустафу-агу и заверил его в желании сохранить заключённый в Стамбуле в 1720 году договор о «вечном мире». Государь объяснял: он отправляется на юг только для того, чтобы «укротить» взбунтовавшихся подданных шаха, которые перебили в Шемахе русских купцов и разграбили их товары. Резиденту в Стамбуле Ивану Неплюеву было указано: если турки спросят о возможных российских «присовокуплениях» в Иране, можно предложить им «объявить свои намерения» на этот счёт, чтобы в дальнейшем действовать «с общего согласия».
19 июня император прибыл в Астрахань, где праздновал годовщину полтавской виктории. Собранные пехотинцы вместе с тремя батальонами гвардии на 10 июля 1722 года составляли 21 069 человек, а к 31 июля, моменту высадки на дагестанский берег, части насчитывали 18 602 человек остальные находились «в отлучках», были больны или состояли при больных. Командование сводными «дивизиями» Пётр возложил на генерал-майоров М.А. Матюшкина, Г.Д. Юсупова, И.И. Дмитриева-Мамонова, Ю.Ю. Трубецкого, бригадиров В.Я. Левашова и И.Ф. Барятинского.
Генерал-майор Гаврила Кропотов степью вёл на юг Московский, Архангелогородский, Рязанский и Ростовский драгунские полки; другой корпус под командой бригадира Андрея Ветерани включал Новгородский, Астраханский и Казанский драгунские полки. Двинулся в поход и Астраханский губернский драгунский полк. Всего конница насчитывала по списочному составу 10 064 человека (по подсчётам Военной коллегии на апрель 1722 года). С ними шли 12 тысяч украинских и 4300 донских казаков; позднее прибыли 3727 калмыков; однако не все они участвовали в военных действиях.