Старик не ответил, продолжая заниматься своим делом. Он поднимал флакончики, встряхивал их, смотрел на свет мутное содержимое, огорченно кряхтел и ставил на место.
Наконец, взяв узкую вытянутую бутыль с ручкой, радостно воскликнул и принялся усердно булькать содержимым, размешивая его.
Кто обманул? наконец повернулся он ко мне, продолжая трясти бутылку, ну, погляди вот.
Он придвинул медный таз и вылил в него содержимое бутыли. Тотчас помещение потемнело, как будто за окном резко наступила ночь. И только над тазом виднелись неясные очертания каких-то фигур в голубоватом мертвенном свете.
Старик сделал приглашающий жест рукой. Я осторожно приблизилась.
Чем ближе подходила, тем более четкими становились фигуры в голубом сияющем свете. Вот наконец из темных они стали цветными, в следующий миг я с удивлением узнала в них себя - в нынешнем облике Аделины. В руках я держала какую-то помятую книжицу, а рядом стояли Араз и Хураз уже знакомые мне зеленые гоблины.
Я повернула к ним книгу и пальцем ткнула в одну и страниц. Затем о чем-то с жаром заговорила. Гоблины закивали, ухмыляясь. Затем все заволокло черным туманом и в следующей сцене предстала опять я, но уже то ли спящая, то ли без чувств. Я даже комнату узнала: все происходило в нашей с Роной общей спаленке в трактире «Драконий кренделек».
Вот и Рона Она спокойно лежит под одеялом на соседней кровати и спит. И я сплю, кажется Но я не одна: надо мной в полуметре над головой зависла парочка отвратительных фигур Араз и Хураз. Гоблины водят надо мной руками, что-то шепчут, а из под их ладоней и открытых ртов вылетают синие волны то ли жидкости, то ли дыма. Дым этот сверкал, сворачиваясь надо мной клубами и просачивался прямо в мою макушку. Где и исчезал.
Картина была настолько ужасной, что я невольно вскрикнула.
Что это? Что они с ней делают?
С тобой, все также мягко поправил меня Огюст, не с ней. С тобой. Это ты, Аделина.
Но я не
Мне не хотелось еще раз напоминать старичку, что я вообще-то сорокапятилетняя барменша-бухгалтер, причем из совершенно иного мира. Должно быть, у Огюста совсем плохая память, раз он забыл то, что я ему только что рассказала, как на исповеди.
Это ты, настойчиво произнес старик. Смотри!
Он повел рукой и в следующий миг синие дымчатые клубы, постепенно исчезающие в моей голове на магической голограмме, увлекли меня за собой. Я как будто проникла внутрь головы спящей Аделины. И что же
Там был вся моя жизнь та, которой я ее помню. Там я жила в странном мире без волшебства, трижды выходила замуж, не имела детей, страдала от нереализованности и мечтала о совсем другой жизни. Ну и о толстом рыжем коте конечно.
Но это все Лишь в моей голове то есть
Это что значит? Что все, что я помню о своей той жизни сплошь выдумка? А на самом деле я и есть настоящая Аделина?
Старик с улыбкой кивнул.
Конечно, ты и есть Аделина Пфайфель, сомнений нет. Ведь я уже рассказала тебе про метку. И теперь ты видишь, что подсунули тебе гоблины.
А зачем они это сделали? в упор не понимала я ситуацию. Откуда они вообще взялись?
Старик вздохнул, повел рукой над медным тазом и призрачный голубой свет над ним погас. Вместе с голограммами фигурок из прошлого. В комнате же стало светло.
Огюст указал на заваленной книгами кресло. Подойдя, я осторожно расчистила пространство, уселась и уставилась на собеседника.
Аделина, начал старик, еще раз тяжело вздохнув, не могу, конечно, упрекать тебя за неосторожность, жизнь у тебя благодаря твоему непослушному отцу выдалась тяжелая и возможно, у тебя не было другого выхода, но все же. Все же сначала пообещай мне, что больше никогда, никогда не станешь связываться с гоблинами и о чем-то их просить!
Ладно, неуверенно произнесла я, обещаю.
Ну вот, слову наследницы рода Пфайфель я верю, повеселел старик, тогда слушай.
И Огюст дал мне краткий экскурс в историю. Как оказалось, гоблины в наших местах существа отнюдь
не рукопожатые. Поэтому прибегать к их помощи отваживаются разве что самые отчаявшиеся. А все потому, что хоть они и помогают, и плату берут умеренную, но в процессе этой самой помощи непременно что-нибудь напакостят.
Ну не могут они без этого, развел руками старик, природа у них такая, дурацкая.
Водятся зеленые гоблины в горах. Как раз, где расположено герцогство Пфайфель. Раньше они частенько то скот воровали и возвращали затем с лишними конечностями или с еще одним набором глаз, то сдирали с какой-нибудь крестьянки панталоны на рыночной площади под хохот толпы, а то еще что-нибудь придумывали
Житья, в общем от них никакого не было, вздохнул колдун.
Но к счастью одному из странствующих путников удалось придумать заклятье, подчиняющее гоблинов. И он этим, конечно, воспользовался.
Совсем гоблинов не подчинить, конечно, произнес старик, явно гордясь своей выдумкой, так как тем путником был не кто иной, как он сам, но обуздать их выходки вполне получилось. Сейчас гоблины могут проказить, только если их призовут.
Огюста, который взял себе звучный псевдоним А-Бра-Хам, поселили в герцогском замке, хорошо относились и всячески почитали, предоставили все возможности для магических исследований на благо страны. И все бы хорошо, но отчаянно мешали те люди, которые с помощью старинных манускриптов вызывали гоблинов себе на помощь. Вот тогда-то у зеленых тварей руки были развязаны, вот тогда они глумились по полной. Желание человека, разумеется, выполняли, ведь это твердый и хорошо оплачиваемый магический контракт. Но и хулиганили от души заодно, так как в этом случае предостерегающее заклятье хитроумного волшебника не срабатывало.