Константин I продолжал реформы Диоклетиана и в известной степени завершил их. Эта преемственность нашла свое выражение в дальнейшем усилении власти императора, в разделении военной и гражданской администрации, в расширении бюрократического аппарата, в финансовой политике, в прикреплении колонов к земле, ремесленников к их коллегиям, декурионов к их сословию.
Бюрократический аппарат империи становился все больше и многообразнее. Строгая иерархия рангов отделяла должностных лиц друг от друга. Высшим органом управления был тронный совет при императоре.
Тетрархия была отменена. Поскольку в этой системе не принимались во внимание интересы сыновей императора, она служила поводом для губительных гражданских войн. Константин I расширил четыре существующие с правления Диоклетиана префектуры претория, ограничив их деятельность гражданскими задачами. Тем самым оправдавшее себя территориальное и военное деление империи было сохранено, но без подчинения отдельных территорий императору или цезарю. Префект претория был теперь в своей области высшей после императора инстанцией гражданского управления.
Лишение префектур претория военных функций привело к назначению особых военных начальников, и следствием этого было возникновение должности высшего военачальника (magister militum), получившей
с конца IV века большое политическое значение. Один высший военачальник командовал пехотой, другой конницей. Со времени правления Констанция II (337361) в каждой префектуре было два таких военачальника. Высшей военной властью обладал особый военачальник при императорском дворе magister militum praesentalis. С конца IV века он стал самым могущественным лицом в имперском центральном управлении и порой смещал и назначал императоров, как это происходило при Рицимере (высшем военачальнике с 455 по 472 год).
Военачальники стояли во главе постоянной армии (comitatenses); пограничными войсками (limitanei) командовали на отдельных участках границы особые полководцы (duces).
Деление на диоцезы было сохранено, к двенадцати существующим было добавлено еще два. Теперь империя состояла из 117 провинций. Армия была доведена до 75 легионов и составляла теперь 400 тысяч человек. В 312 году Константин I вновь провел монетную реформу. Новая золотая монета (со-лид) соответствовала своей реальной стоимости и сохранилась до конца Византийской империи.
Отличаясь от ранней империи в политическом, социальном и экономическом отношении, доминат опирался на традиции античного общества. Средства и методы управления домината были направлены на восстановление, стабилизацию и консервацию находящегося в упадке общественного строя.
Общий кризис античного рабовладельческого общества вызвал глубокие изменения в области идеологии, поскольку на первый план выдвинулись противоречия не между свободными и рабами, а между богатыми и бедными. При этом хотя в позднеантичном вульгарном праве и произошли некоторые изменения, людей, как и прежде, делили на свободных и рабов.
Постепенно ослаблялась связь римских граждан со своим городом, со своей городской общиной. Если раньше каждый человек осознавал себя частью города как определенного целого, то теперь он все больше становился некоей самостоятельной величиной.
К этому присоединилось еще одно обстоятельство: в литературе эпохи Августа и в официальной пропаганде императоров господствовало представление о вечности Рима. Христианские же писатели проводили с IV века идею о преходящее всего земного; под этим подразумевалось и исчезновение Рима. Притязание Рима на вечность христианская церковь перенесла на самое себя. Впрочем, идея вечности Рима, несмотря на все смуты и явления упадка, еще была жива, и ее изо всех сил поддерживали римские поэты.
Вновь обрели значение идеи социальных утопий. В этом также проявилась идеология угнетенных, стремящихся к социальной справедливости людей. Большую роль играла надежда на возвращение золотого века, который принесет вечный мир и всеобщее равенство. В стихотворении «О провидении Божьем», восходящем, вероятно, к Просперу Аквитанскому и написанном около 415 года, проводится мысль о равенстве, характерная для социальной утопии: «Мы, люди, все равны, равными рождаются богатый и бедный, короли и рабы. Наихудший и наилучший обретает один и тот же дар жизнь». Аполлинарий Сидоний пишет, что с наступлением золотого века земля перестанет быть частной собственностью.
Один из авторов «Истории Августов» истории правления императоров, написанной около 400 года, проводит идею вечного мира: «Провинциалу не придется вносить аннону, вынужденные дары не будут использованы для оплаты наемников, римское государство получило бы тогда в свое распоряжение громадные сокровища, императору ничего не пришлось бы расходовать, а владельцам возмещать Тогда не будет больше военных лагерей, не слышен будет звук труб, не нужно будет ковать оружие, солдаты, терзающие теперь государство гражданскими войнами, пойдут за плугом или займутся науками, станут учиться ремеслам и плавать по морям. И никто не будет больше убит на войне».