Я могу помочь! и тут же покраснела, понимая, что выдала себя.
Как я изобразил только большое удивление и нечаянную радость, успокаивая Адонию, теперь уверенную в том, что я не раскусил первопричины её помощи.
Отец и братья через два дня уплывают за апельсинами в Смирну. На все лето. У нас освобождаются две комнаты. Полтора рубля в сутки без обеда, Адония уже взяла себя в руки, говорила сухо, по-деловому.
Так ты становишься полноценной хозяйкой на все лето выразил я свой восторг.
Да! Адония гордилась собой. Ну, что, годится тебе такое предложение?
Адония! я сложил руки в молитвенном жесте. Тебя мне сам Господь послал! Что ты спрашиваешь Конечно, годится! Я просто в себя не могу прийти от счастья!
Тут я не кривил душой нисколько. Как можно кривить, когда такая гора с плеч!
Да, тебе повезло! Адония приняла моё восхищение. Тогда, третьего дня в полдень, можете заселиться. Запомни адрес Красный переулок.
Спасибо! А я был готов выразить некое сомнение.
Что? Адония по привычке не дала мне договорить, не готовая пожертвовать своим «триумфом».
Отец и братья будут согласны?
Конечно! фыркнула «козочка». Рады будут, что я так быстро нашла жильцов. Лишние деньги, сам знаешь
Да, да! согласился я. Никогда не бывают лишними Кстати, сколько я должен за этот прекрасный обед?
Спрашивая, я уже вытащил золотой пятирублевик.
Ты что Адония даже в лице изменилась. Спрячь немедленно! Такие деньги! И никогда, слышишь, никогда, в нашем городе не показывай полуимпериал!
Да, но обед?
Через три дня в полдень за все сразу и расплатишься! решила гордая хозяйка.
И ты не боишься
Нет, не боюсь. Я вижу, ты хороший человек. Не обманешь. Даже если вдруг откажешься от комнат, все равно придешь и отдашь мне плату за обед.
Она была прекрасна в этот момент. Очень спокойная и уверенная в себе. Да и во мне тоже.
Спасибо, Адаша!
Почему все ж таки Адаша? озорно сверкнула глазами.
Так милее. Так тебе больше идет.
Пусть Адаша! Пока, Коста!
Я развернулся, пошел на выход. Остановился. Один вопрос не давал мне покоя.
Адаша! обернувшись, я позвал девушку.
Да!
А почему апельсины?
Адония улыбнулась, понимая суть моего вопроса.
Апельсины Одессу спасли.
Надо же! я покачал головой. Кто бы мог подумать
Да! воскликнула Адония.
И как они это сделали?
А вот через три дня и расскажу!
Ну, теперь мне уже некуда деваться! я улыбнулся.
Да! Некуда! Адония взмахнула юбкой, побежала на кухню.
Решил выдвигаться к Куликову полю, чтоб не искать Карантинный спуск впотьмах.
Шел, улыбаясь всем подряд. Сытный обед, великолепная компания, решение первоочередной проблемы с размещением родных славный выдался денек! И до чего приятная девушка!
Хороша Адаша, но не наша! Мне не нужна короткая интрижка, слезы прощания или злость на сестру из-за меня, поматросившего и бросившего. Мне скоро двигаться дальше, у меня своя цель и свои обязательства, и включать в этот пасьянс молодую девушку просто непорядочно.
Я так глубоко задумался, что не заметил привалившегося к стене дома спящего возчика-чумака. И, на свою беду, споткнулся о его бесцеремонно вытянутые ноги.
Чумак пристроился покемарить, пока длинная колонна возов, запряженных серыми волами и забитых мешками с зерном, ожидала очереди на водопой. Воду брали из вырытого посередине улицы общественного колодца, у которого толпились с ведрами как местные, так и возчики. Очередь двигалась медленно. Кто-то из ватаги коротал время за игрой в самодельные шахматы, расчертив доску прямо в пыли, кто-то, как мною разбуженный, отдыхал в тенечке.
Понаехали тут! я восстановил равновесие и сплюнул в серую пыль, которую здесь можно было лопатой для снега сгребать. Извиняюсь! Не заметил.
Чумак вскочил, поправил съехавший на глаза бараний колпак. Уставился на меня не по-доброму. Весь его вид измазанные
дегтем[1], как второй кожей, рубаха и шаровары, вислые усы под длинным носом, дурацкая челка, свисающая соплей по правой щеке из-под колпака выражал скрытую угрозу. Даже его молчание.
Он бросился на меня стремительно, как стартовавшая ракета. Но я был к этому готов. Отступил чуть в сторону и успел зацепить его ногу носком кожаного башмака. Чумак полетел в пыль, которая ему была не страшна. Он и так был грязен донельзя.
Возчики повскакали у возов, бросив свои шахматы и рогожи. Столпились рядом в ожидании бесплатного развлечения. Один громко крикнул:
Нестор!
И бросил моему сопернику, уже поднявшемуся с земли, длинную палку с набалдашником.
Тот ловко ее перехватил на лету и снова уставился на меня с нехорошей усмешкой. Его холодный презрительный взгляд не оставлял сомнений: на своих ногах я отсюда не уйду.
Я попятился к стене дома, откуда невольно согнал чумака. Мимо пронеслись кони. Кто-то громко закричал «тпруу!» Возчики загалдели на своем малопонятном уманском наречии.
Чумак шагнул вперед, замахиваясь палкой, и полетел в пыль, сбитый чьей-то рукой.
А, ну, не балуй! закричал нам здоровенный мужик в яркой шелковой рубашке, перехваченной узким лакированным поясом под животом.
Не успел я его поблагодарить, как сам получил по уху и улетел к возам.
Пока я поднимался на ноги и отряхивал свой сюртук, мужик надвинулся на зароптавших возчиков.