Как бы я ни хотел придумать какое-то определение для неё, сейчас изящно обходившей препятствия в виде столов, стульев, посетителей, все равно, ничего, кроме «горной козочки», в голову не пришло. Штампы, штампы С другой
стороны, штампами стали, потому что проверены веками. Чего уж выпендриваться и придумывать что-либо другое Козочка по внешнему виду маленькая, легкая, прыгучая И по характеру веселая, озорная. Только сейчас я заметил, что Адония была еще и босиком. Тут уж вопрос закрылся окончательно: козочка и есть!
Вернулась быстро. Поставила на стол тарелку с маслинами. Потом кувшин.
Фанагорийское вино! пояснила. Будешь доволен. Барашек скоро будет готов.
Я поблагодарил улыбкой. Адония развернулась, готова было «поскакать» дальше по делам.
Адаша! позвал я её.
Да! обернулась сразу.
Хотел
Что-нибудь еще?
Еще и нетерпеливая!
Нет. Этого хватит, успокоил я её. Может, выпьешь со мной? Мне будет приятно.
Просто один пить не хочешь, так и скажи! рассмеялась Адония.
Да, один не хочу, я не стал отпираться. Но мне будет приятно, если ты выпьешь со мной. Может, и тебе будет весело. Я тебя, видишь, как веселю, Адаша!
Адония, сверкая глазами, поизучала меня, подозревая лукавство. Я выдержал этот полиграф.
Ну, хорошо! Так и быть! Нарушу свои правила. Сейчас только кружку себе принесу. Себе, Адаше, прыснула, не удержавшись.
Я разлил вино. Чокнулись.
Спасибо за компанию! поблагодарил. Будь здорова!
Адония просто кивнула. Я пригубил вино, сделал первый глоток. Хм недурно! Выпил до дна.
Я же говорила: будешь доволен! Адония-Адаша оценила мой «глоток».
Да! Отличное вино!
Я взял маслину. Посмотрел на шалунью, в глазах которой плясали чертики.
Что
Шляпа у тебя такая смешная! Ты в ней на соседского кучера похож!
«Да пилять! как бы выразился мой тбилисский одноклассник Рауф Адгезалов. Далась вам всем эта шляпа!»
Но внешне сдержался. Выступил эффектнее: глядя ей в глаза, не переставая глодать маслину, снял, честно признаться, изрядно и мне обрыдший клак и, не поворачивая головы, отшвырнул его далеко в сторону, в переулок.
Но как он полетел!
Она оценила! Что она? Соседний столик, который при моем появлении так же упомянул мой уже бывший головной убор, снова ожил, зашумел. Я перевел взгляд на них.
Феска рулит! пригвоздил их и взглядом, и непонятным сочетанием знакомых слов.
И апельсины! добавила непонятное смешливая девица.
Соседи, теребя жилеты, перестали бурчать, пытаясь осмыслить и увиденное, и услышанное. Я вернулся опять к своей «козочке».
Адония прыснула, чуть отворачиваясь, чтобы уж совсем не оскорбить соседний стол.
Так лучше? спросил, забирая из тарелки еще одну маслину.
Она, все еще давясь смехом, быстро закивала. Пользуясь паузой, я снова налил себе вина.
С тобой, действительно, весело! призналась Адония, когда справилась со смехом.
Фирма веников не вяжет! я пошел вразнос.
Теперь пришла очередь Адонии удивляться непонятному смыслу вроде бы знакомых слов. Я не дал ей возможности слишком уж углубляться в семантику моей фразы и просто подмигнул, широко улыбнувшись. Адонию такой поворот устроил. Фразу оценивать она не стала, а на мое залихватское подмигивание опять ответила своим звонким смехом.
Я ждал, пока она успокоится, и думал о том, что она, в общем-то, молодчина! Наверняка, понимала, как некрасива. Наверняка понимала, что ей совсем не светит романтичная дорожка, на которой стоят воздыхающие по ней вьюноши, жаждущие её взглядов, поцелуев, любви Другая бы топиться пошла. А она все это с лихвой компенсировала своей живостью, легкостью, веселым нравом. И, если кто-нибудь когда-нибудь это поймет, то будет вознагражден женой пусть и некрасивой, но с которой ни секунды не будет скучно.
Сбегаю за барашком! Адония отсмеялась в очередной раз и начала боком подниматься из-за стола, наивно пытаясь изобразить бедрами нечто завлекательное.
«О, женщины! только и пришло в голову. Ничто вас не изменит, и нет на вас управы!»
Вслух же произнес:
Заслужил?
И не только барашка! уже кокетничала моя «козочка» и ускакала за моим горячем.
Барашек был восхитителен, чего я, признаться, не ожидал. Адония с гордостью смотрела на меня, радуясь моей оценке. И не мешала, понимая, что мне сейчас трудно разговаривать, настолько я был увлечен едой. Но было видно, как её распирает любопытство. И стоило мне только на мгновение оторваться от еды, чтобы подлить себе и ей вина, она не удержалась.
Ну, расскажи, какими судьбами ты здесь? И надолго ли?
Подозреваю, что ответа на второй вопрос она ожидала с бОльшим нетерпением.
Я не стал вдаваться в подробности. Ответил коротко, указывая на основные обстоятельства. В тот
момент, когда я начал сетовать на судьбу, рассказывая о трудностях с жильем в Одессе, Адония на глазах начала загораться и уже с трудом сдерживалась, чтобы дослушать меня до конца.
«Что это она так радуется моим проблемам?» недоумевал я.
Так что, пока ума не приложу, куда мне девать сестру с ребенком? закончил я свой рассказ на жалобной ноте.
Была бы Адония чуть более опытна в женской науке, конечно, выдержала бы должную паузу, изобразила бы полную свою незаинтересованность, а не только лишь желание прийти на помощь человеку в сложной ситуации. А так, едва дождавшись финала моего монолога, она выпалила: