Напротив, индустриальное урбанизированное общество основано на тесном взаимодействии инноваций, специализации и стандартизации вертикальных управленческих связей, подборе кадров по критериям эффективности в данном виде деятельности, чётких стандартах
писаного права и защите священного права собственности, не важно, частной или общественной, цель - обеспечить господство собственника, кто бы он ни был. Человек в этом обществе превращается в вещь, в подобие инструмента и продукта - и на производстве, и в системе управления, и в культуре. Это - цена специализации, стандартизации, стремительного инновационного прогресса, разделения и роста производительности труда, успехов в войне с болезнями, демографического взрыва, быстрого роста уровня жизни элиты при относительно медленном улучшении условий жизни остального населения, что ведёт к имущественному и классовому расслоению общества.
Уже сейчас становится понятно, что крупное централизованное хозяйство расточительно и разрушает природную среду, ресурсов не хватает, плановый центр обрастает чудовищной бюрократией, работник остается рабом машины, а потребитель, даже получая хорошую зарплату и всевозможные социальные выплаты, вместо занятий науками и искусствами может деградировать либо в хищника городских джунглей, либо в растение, загипнотизированное примитивными телепередачами.
Как показал в предыдущем докладе Марк Михайлович, превозносимая неолиберальными теоретиками 'невидимая рука рынка' на поверку не работает в современных условиях без широкой поддержки частного бизнеса вливаниями из госбюджета в виде дорогостоящих государственных оборонных заказов.
Предлагаемая большинством учёных автоматизация как решение проблемы избавления человечества от монотонного труда, также решает проблему лишь частично. Переход к коммунизму требует не только построения материально-технической базы и введения прямой демократии, но и построения бесклассового общества, например, путём перехода от иерархической модели производственных отношений к сетевой.
Задача постиндустриального общества, как переходного этапа от социализма к коммунизму есть освобождение человека от роли инструмента без того, чтобы он снова не деградировал в состояние, близкое к животному. Человек должен вернуть себе разносторонность деятельности, освободившись от утомительного воспроизводящего труда, но сохранив для себя увлекательную творческую деятельность. Способность творить, создавать нечто новое, составляет ключевое отличие человеческого общества от животного мира. Способность человека фиксировать абстрактную информацию на материальном носителе, позволяет создать ноосферу духовной культуры, куда человек направляет созданные им произведения как модели потенциальной реальности, которая может осуществиться 'в камне и металле', а может остаться памятником игры человеческого разума. Каждый человек может подключиться к потенциалу постоянно накапливающейся культуры, и это создает неограниченные возможности для развития инноваций, для творчества. Ограничение творчества содержится только в природных ресурсах на их осуществление и в жёсткости самого социума, который боится быть разрушенным играми творцов, моделирующих новое.
Чтобы построить постиндустриальное, творческое, моделирующее общество, нужно изменить социальную структуру с иерархии на сеть, и слить ранее разрозненные, часто антагонистичные по своей природе классы - рабочих и крестьян, интеллигенцию, политическую и экономическую элиты в новый, единый творческий класс, которому предстоит стать социальным носителем постиндустриального уклада, класс, в котором будут соединены функции моделирования, реализации и управления.
В этом случае уже возможно построение сетевого общества, которое описывал Прудон. Общества, в котором работник является совладельцем своего предприятия. Прудон отрицал правомерность собственности. Права работника в сетевом обществе защищены не собственностью, а причастностью к деятельности коллектива. Причастность к общему делу, а не наследство папы-капиталиста, дает право на принятие решений. Работник-совладелец - не пролетарий, а человек среднего класса, который сам вместе с товарищами принимает решения и по поводу своего предприятия, и по поводу территории, на которой живет. Такое общество будет основано на самоуправлении сверху донизу.
- Простите, мне кажется, что вы описываете современные производственные кооперативы, которые сейчас популярны в СССР, Югославии, Франции, Испании и Италии, - заметил Тито.
- В определённой степени - да, - подтвердил Ефремов. - Не буду утверждать, что так везде, но в СССР закон 'О кооперации' от 1955 года (АИ) составлялся именно на таких принципах. Ключевое отличие наших, советских кооперативов от остальных - они могут только производить товар,
а его реализацией занимается сеть магазинов Госпотребкооперации. Сырьё они тоже получают через Госснаб, либо работают на отходах производства госпредприятий, и весь приход-расход сейчас уже учитывается через ОГАС.
- И, тем не менее, злоупотреблений хватает, - заметил Хрущёв.