Стихли последние аккорды, возвращая спокойствие в натопленный гостевой зал. Вновь появились негромкие звуки скрип посуды, перемещающейся по столу, и столового серебра по эмали за столом вовсю ужинали, не дожидаясь гостей. «В себе ли они, лишая себя шанса вместе преломить хлеб за общим столом? Безумцы!.. Или просто нерусские?» кольнула догадка князя, стоило присмотреться к холеным лицам господ в деловых костюмах. Припудренные, по-лошадиному вытянутые лица, зачес напомаженных волос набок; запонки на манжетах сорочек с незнакомыми гербами, тяжелые перстни на руках с десятком мелких камней каждый, когда в империи предпочтут хотя бы один, но большой. И эта наглость, когда к гостям сидят спиной.
К Трубецким на поклон часто приходили иностранцы, в этом нет большой новости. Но, пожалуй, именно эта беседа выйдет очень короткой.
Легонько скрежетнули перстни на руках Юсупова, привлекая внимание Трубецкой встрепенулся и растерянно оглянулся сначала на гостей, а затем на часы. Смущение, тронувшее лицо старого царедворца, было в высшей мере забавным но князь Юсупов и малейшим движением этого не показал. Наоборот, улыбнулся располагающе и сделал пару шагов навстречу как и должно быть по отношению к тому, кто когда-то совсем маленьким держал тебя на коленях и отчаянно рвался в крестные отцы. Свита замерла позади.
Ваше сиятельство, с легким поклоном коснулся он суховатой морщинистой руки и даже не пытался вслушиваться в извиняющееся лопотание старика. Не стоит винить себя. Это все очарование музыки.
Да, музыка, чуть сконфуженно улыбнулся князь Трубецкой и вновь посмотрел в угол зала.
Словно уловив внимание, зазвучали неловкие удары по струнным от музыкантов, что по-прежнему не снимали своих повязок и готовились к новой композиции.
Юсупов же оглядел зал с явно сквозящим неудовольствием.
Из уважения к вам, князь, я желал бы узнать причину, по которой вы меня пригласили, а затем уйти.
Пусть о причинах вам расскажут данные господа, Трубецкой отвел взгляд, чуть сгорбился и указал на стол. Прошу, ваше сиятельство, поднял он на Юсупова полный мольбы взгляд. Мне, право, стыдно за них и их манеры
А затем и вовсе прихватил рукав шубы гостя, будто боясь, что Юсупов отвернется и уйдет.
Откуда они? Замешкался тот, разглядывая Трубецкого.
Пройдемте за стол, тяжело сглотнув, хозяин дворца одернул руки от шубы гостя и изобразил радушный жест в центр зала.
Только стариковские пальцы отчего-то подрагивали.
Вы меня очень обяжете, смотрел он на Юсупова с надеждой.
Только ради вас, ваше сиятельство. Бесстрастно произнес гость, смерив троицу за столом тяжелым взглядом.
Те, вот радость-то, оторвались от еды и изучали новоприбывших с вежливым интересом и абсолютным спокойствием. Знали, что в доме посредника им ничего не угрожает? Только из этого дворца рано или поздно придется выйти.
Господа, радушным голосом обратился князь Трубецкой к поднявшимся из-за стола мужчинам. Разрешите представить вам его сиятельство князя Юсупова. Князь, эти господа из «Майер и Голдфри», юридическая компания в Швейцарии. Их документы в полнейшем порядке!
Юристы, впрочем, с готовностью потянулись к тяжелым кожаным папкам, разложенным перед ними
Примите верное решение, ваше сиятельство.
Кто он? Смотрел Юсупов на Трубецкого. Как его имя?
Вам этого никто не скажет, облизав посеревшие старческие губы, произнесли в ответ.
Иначе я откажусь?
Иначе вы не сможете рассуждать здраво, ваше сиятельство, отвел взгляд Трубецкой. Я не хотел, чтобы это произошло вот так. Но у них документы.
В таком случае, мне нужно время подумать. Протарабанил Юсупов пальцами по столешнице.
Недолго. Вставил юрист, защелкивая папку на тяжелую кожаную бляху.
Пошел вон.
Юристы откланялись и быстрым шагом покинули зал.
Князь Юсупов встал из-за стола и подошел к музыкантам, испуганно замершим в углу. Он что-то замечал и раньше, когда рассматривал их от входа. Но теперь обнаружил доподлинно маленькие крапинки крови в уголках повязок.
Скажите, ему понравилось? Почувствовав человека рядом, скрипач слепо поднял голову вверх и в сторону.
Кому, ему?
Он обещал, что наши семьи не тронут, если ему понравится. Словно не услышав, с надеждой добавили в ответ.
Я узнаю, мягко пообещал им князь.
Вы нас очень обяжете, ваше сиятельство.
Бедняги, которые услышали слишком много.
Сыграйте для меня еще раз. Успокоил он их голосом.
И в звуках вступительного соло обреченной скрипки направился к выходу.
Либо один человек, либо контроль над пророком потребуют все. Донесся в спину слабый голос князя Трубецкого.
Я вернусь с ответом. Вечером. Пообещал он ему.
И вечером нога князя Юсупова вновь вступила на порог дворца.
Лестницы кипели жаром, мраморные балюстрады обрушены вниз. Князь поднимался в ревущем гуле всепожирающего пламени, но все еще слышал внутри себя утреннюю мелодию беззвучную, полную тоски и неотвратимости.
Что ты натворил. Донеслось из центра пустого бело-синего зала, у потолка и в углах которого скапливался дым.
Князь Трубецкой не сопротивлялся. Не в его положении, когда серебряная спица проткнула мундир до кожи, а плечи удерживают двое мужчин в черных одеждах, заставляя стоять на коленях. Стол, стулья все разбито и снесено к стене.