Bonjour, приветствует меня Жан-Люк.
С нижнего этажа ревет французская попса и это в среду утром! Жан-Люк в такт музыке произносит речитативом:
Serons-nous detestables?
Потертые джинсы и футболка с надписью «Range Free» (не знаю, догадывается ли он о скрывающейся в этих словах иронии) придают ему хипстерский вид. Такого чувака вполне можно увидеть на обложке альбома какой-нибудь попсовой парижской группы. По крайней мере, ничего фиолетового.
Вы сегодня выглядите как настоящая француженка, он показывает
на мои сандалии с перекрещивающимися ремешками. Или даже римлянка.
Да, из-за этой жары я стала носить одежду Анжелы. Моя вся пропиталась потом.
Жан-Люк сочувственно кивает в ответ.
Я прохожу мимо него и спускаюсь по лестнице, легкое платье Анжелы развевается при каждом моем шаге. Он идет за мной, держась несколько дальше, чем вчера. Одежда Анжелы, похоже, годится лишь для флирта. Но я сразу же отсекаю любую возможность этого. Мне правда просто нужна чистая одежда. Мы переходим улицу, распугивая стаю голубей. Жан-Люк наблюдает за мной краем глаза.
«-«sr И куда сегодня? интересуется он.
Ресторан «Две мельницы».
Вчера я ввела координаты божественного расследования в поисковую систему. После нескольких попыток я получила осмысленный вариант:
48°53 5,75" N, 2°201 Е
Это координаты ресторана, который фигурировал в любимом фильме Анжелы «Амели». В последнем классе школы она пересмотрела его столько раз, что понимала слова уже без субтитров.
Мы идем рядом, и локоть Жан-Люка касается моего. Его рюкзак задевает мое бедро, и я ускоряю шаг, чтобы быть немного впереди.
Внутри уютного здания нас встречает официантка. Интерьер почти такой же, как в фильме. Только на месте киношного сигаретного киоска стоят дополнительные столы и банкетки. Еще дюжина столиков втиснута куда ни попадя. Сразу видно, место культовое. Мы с Жан-Люком пробираемся между столиками к угловой кабинке возле окна. Солнечный свет просачивается сквозь бордовые шторы, создавая романтическую атмосферу. Анжеле наверняка тут нравилось.
Что будете пить? спрашивает Жан-Люк, открывая винную карту.
Кофе, пожалуйста.
Официантка приносит крошечный эспрессо, которого мне хватает на один глоток.
Все нормально? Жан-Люк насмешливо улыбается. Он смотрит на мои руки, нервно теребящие пакетик сахара. Перевести вам меню? Или вы заманили меня сюда, чтобы я цитировал фразы из «Амели Пулен»?
Он забирает у меня пакетик.
Шейна, мне не нужны подробности. Я понимаю, вы осторожничаете. Я просто хочу помочь, облегчить вам жизнь.
Я оглядываюсь по сторонам. Стены оклеены красными обоями, на которых висят лимоннозеленые плакаты из фильма. Афиша фильма, еще одна афиша, набор гномов-путешественников в рамке, афиша фильма на английском. Что я должна здесь найти? Никакими божественными расследованиями тут и не пахнет.
Здесь нет плакатов с изображениями чего-нибудь божественного или, на худой конец, хотя бы Шерлока Холмса, нет ни одного изображения креста или лупы. Зачем я здесь?
Честно говоря, я не знаю, что мне нужно, наконец говорю я. Давайте хотя бы поедим
На его переносице возникает морщинка.
Может, нам стоит спросить кого-нибудь, знают ли они Анжелу? Она могла быть завсегдатаем этого заведения, поскольку мы живем всего в нескольких кварталах отсюда.
Местоимение «мы» немного меня напрягает. Я порой забываю, что он не только сотрудник посольства, но еще и сосед Анжелы.
Он подзывает официантку и интересуется у нее, не видела ли она здесь мою сестру-двойняшку. Та всматривается в меня, словно пытается запомнить все поры на моей коже, но вспомнить ничего не может. Приносят заказ, и мини-допрос на этом заканчивается. Мы молча поглощаем еду. От «галеты с летними овощами» по словам Жан-Люка, это гречневый блин к тарелке тянется исходящая паром ниточка сыра. За последние несколько дней сделано немало, но не достаточно, чтобы найти Анжелу.
Жан-Люк откладывает в сторону бургер.
Все лучше, чем сидеть в офисе в такую жару. А я сомневался, что вы примете мою помощь. Вдруг я плохо знаю город? А может, я социопат или психопат
Вам что, нравится пугать женщин такими разговорами?
Я слегка улыбаюсь, поддевая квадратик блина. Вблизи глаза Жан-Люка кажутся светло-зелеными, с золотыми крапинками.
Жан Люк ухмыляется.
Просто были сомнения. Справедливости ради, социопатов довольно легко распознать, а вот психопатов нет. Эти подкрадываются незаметно.
Снова включается саундтрек к «Амели», и звуки аккордеона смешиваются с разговорами за столиками. Я ковыряюсь в своем экзотическом блюде, завистливо глядя на гору нетронутой картошки фри на тарелке Жан-Люка.
Я одно время интересовалась серийными убийцами. Они любят брать вещи с места преступления или, наоборот, оставлять что-нибудь свое, собирают трофеи и все такое. Вы не похожи на Теда Банди.
Жан-Люк смеется.
Ну да, не похож. У социопатов обычно тяжелое детство, психологические травмы. Иногда отклонения в поведении, проблемы с законом. А у меня все в порядке: полная семья, разве
что родители порой были излишне строгими. С другой стороны, психопаты лишены эмпатии, и при этом харизматичны, умеют манипулировать людьми, тщательно все планировать. Взять хоть этого вашего Банди. Или Чарли Мэнсона. Или, к примеру, нашего «арденнского людоеда». Их невозможно заранее вычислить, а потом уже слишком поздно.