Всё! Истек контракт, ухожу!
Дамблдор, однако, воспротивился. Ну ещё бы, снова преподавателя искать на следующий год! Униженно залебезил:
Ала-а-астор, а может, останешься? Ещё на годик, а?
В ответ раздался такой семиэтажный мат-перемат, что Дамблдора прямо в кресло вжало потоком ругани и такой-то он, и сякой-то он, и чтоб он облез-перелез до полного обезволосения, и чтоб его расплющило до перелету над Парижем в картонном виде! И вообще, пошел ты на Дальнейшие слова Грюма были зачириканы фениксом, который весьма своевременно распелся, заглушая что-то там о бычьем члене.
Высказавшись и тем самым отведя душу, экс-мракоборец вышел вон из кабинета, напоследок грохнув дверью о косяк. Из школы Барти удирал, как женщина, которая наконец-то после целой ночи танцев может снять эти опостылевшие бальные туфли на пятнадцатисантиметровых шпильках-каблучках. Настоящего Аластора Грюма Барти вытряхнул из сундука в каком-то портовом рыболовецком городишке, подчистил ему память и слинял, никаких следов не оставив. Вернулся домой, обнял отца и выпнул вон Персиваля Уизли. Ещё и скандал картинно устроил.
Это что ещё за чмыр? Секретарь? Так я вернулся, и я буду секретарем, а его выгони, папа, чего он тут наш хлебушек жрет???
После чего, подпинивая ногами Винки, блудный сын прошел в комнату к матери, упал на колени перед её креслом и ткнулся лбом ей в живот.
Я вернулся, мам
Миссис Крауч нежно улыбнулась, положила легкую ладонь на соломенные волосы сына и ласково спросила:
Чем ты занимался, сынок?
Ерундой, мама вздохнул Барти. Ерундой
Отец, услышав это, неслышно подошел к бару, налил себе виски на два пальца и отпил, мысленно посылая благословение голему, исполнившему роль его сына энное время назад. Спасибо тебе, безымянный песочный человек одумался сын. Пусть поздно, много лет спустя, но одумался! Теперь можно и пожить спокойно, общественности потом скажем, что Бартик все эти годы провел на материке. Могила? Какая могила? Я никого не хоронил в Азкабане, вы о чем? И никто ничего не докажет, даже если додумаются до эксгумации, всё равно могилка пуста, там всего лишь песок
* * *
Послушав удаляющийся стук грюмовой деревянной ноги, Гарри облегченно вздохнул, подтянул лямку рюкзака и, насвистывая веселенький мотивчик английской песенки «Охота на лиса», бодренько зашагал к школьным каретам. То, что Грюм решил уйти, Гарри нисколько не расстроило, не испытывал он к экс-мракоборцу особой привязанности, да и склочная грюмовская натура к себе никак не располагала. Скорей наоборот, старик своими бранью и ругательствами только отшивал всех, отталкивал весь год, словно не желая, чтобы кто-то к нему проникся любовью и обожанием. Невилл и Седрик уже ждали его возле карет. Дождавшись, когда Гарри приблизится, Седрик протянул ему кожаный мешок со словами:
Держи, Гарри, здесь ровно пятьсот галлеонов.
Ты что? Не надо, тут же заотнекивался Гарри. Седрик возразил:
Ты же сам сказал, что это наша общая победа, а значит, и награду пополам.
Победа это одно, а деньги совсем другое, продолжал Гарри отбрыкиваться. И вдруг испугался, увидев, с каким разочарованием смотрит на него Седрик, так, словно готовился вот-вот обидеться. Мысленно пнув себя, Гарри поднял руку и взял мешок. Смущенно-виновато спросил:
А их можно
как-нибудь обменять на фунты?
Можно, кивнул Седрик. В Гринготтсе есть обменный пункт.
Повернувшись, он открыл дверцу кареты и забрался в её недра. Гарри и Невилл влезли следом. Расположились напротив Седрика и стали ждать отправки. Мимо их кареты тек народ, проходя вдоль вереницы экипажей, садясь в них по двое-четверо. Подумав об этом, Гарри покосился на свободное место рядом с Седриком. Интересно, а кто к нему сядет, может, Чжоу? А вот и она! Открылась дверь, и в салон заглянула весело улыбающаяся китаяночка. Но её улыбка отчего-то стухла, едва она увидела, что с её возлюбленным сидят двое парней. А Седрик вдруг удивил их, покачав головой и сказав:
Где Луна, Чжоу?
«Какая луна?» озадачился Гарри, глядя, как мрачнеет красивое личико когтевранки. И встревожился непонятно почему, услышав её резкий ответ.
С Джинни твоя Луна! Может, найдем карету посвободней?
Зачем? Мне и здесь не пыльно, прикинулся штиблетом Седрик.
Покраснев, Чжоу с силой захлопнула дверцу и скрылась с глаз. Гарри и Невилл уставились на Седрика, который, сильно побледнев, отвернулся к окну, кого-то высматривая в толпе. Гарри не выдержал напряжения, нервно спросил:
Седрик, что у тебя с Чжоу? Вы же не поссорились?
Она Полумну обижает! гневно отозвался юноша, взглянув на Гарри. И ведь врет ещё, а я ведь сам вчера видел, своими глазами, как она с Мариэттой Эджком прятала вещи своей соседки! А когда я потребовал вернуть их ей, стала всё отрицать, говорила, что ничего ни у кого не брала. Лгунья! сказав это, Седрик бросил взгляд в окно и вдруг подался к двери, толкнув её, высунулся наружу и крикнул:
Полумна! Тут есть свободное место, иди сюда!
Отодвинулся, впуская загадочную Луну-Полумну. На сиденье рядом с Седриком села тоненькая девочка-третьекурсница с когтевранским галстуком на шее. Глянула на Невилла с Гарри, кивнула им в знак приветствия и достала из сумки тонкий журнал в глянцевой обложке и надписью «Придира». Седрик улыбнулся и представил спутницу друзьям.