Часто им казалось, что они обогнали уже всех золотоискателей, но каждый раз оказывалось, что впереди них идет гораздо больше людей, чем они оставили позади себя. Случалось, что отдельные группы пытались идти с ними в ногу, но затем отставали на одну милю, на две, а затем и совсем исчезали во мраке, позади.
-- Мы ходили всю зиму! -- вставлял свои коментарии Маленький. -- А эти неженки, большую часть времени проведшие в постелях, имеют дерзость думать, что им удастся идти вровень с нами! Вот, если бы они из другого теста были выпечены, -- тогда совсем иное дело было бы! А так...
Как-то раз Смок зажег спичку и поглядел на часы. Больше он не делал этого, потому что мороз так больно укусил его руки, с которых он снял рукавицы, что потребовалось полчаса, чтобы привести их в прежнее состояние.
-- Четыре часа! -- сказал он, -- а мы уже успели обогнать человек триста.
-- Триста тридцать восемь! -- поправил его, Маленький. -- Я все время считал. А ну-ка, прочь с дороги, землячек! Дай пройти человеку, который знает, как и куда надо ходить!
Эти последние слова были обращены к какому-то человеку, который окончательно выбился из сил, на каждом шагу спотыкался и загромождал дорогу. Этот, да еще один, были единственными неудачниками, которых они встретили, так как они уже совсем близко подходили к головной группе искателей.
Лишь впоследствии они узнали все ужасы этой ночи. Истощенные, выбившиеся из сил люди присаживались по дороге отдохнуть и уже не вставали больше. Семеро замерзло на смерть, а из тех, кто выжил, многим пришлось ампутировать ноги и пальцы в даусоновских госпиталях. Ночь великого похода на Скво-Крик оказалась самой холодной за весь год. На рассвете спиртовый термометр в Даусоне показывал семьдесят градусов, а за малыми исключениями все участники похода были новопришельцами, которые не имели понятия о такой стуже,
Второго истощенного в конец искателя они встретили через несколько минут. Он был освещен лучами северной зари, протянувшейся от горизонта до зенита. Он сидел на куске льда в стороне от дороги.
-- Вставай, сестрица Мэри! -- весело приветствовал его Маленький. -- Побольше движений!
Если будешь сидеть, замерзнешь на смерть.
Человек ничего не ответил, и они остановились, желая выяснить причину его молчания.
-- Тверд, как кочерга!-- был вердикт Маленького.-- Стоит только тронуть его, как он рассыпется в куски!
-- Надо посмотреть, дышит ли он! -- сказал Смок и, сняв рукавицы, попытался сквозь мех и шерсть нащупать сердце несчастного.
Маленький поднял один наушник и наклонился к губам замерзшего.
-- Не дышит! -- сказал он.
-- И сердце не бьется!-- в свою очередь сказал Смок.
Он надел рукавицы и с минуту бил руку об руку до того, как снова выставил на мороз руку, желая зажечь спичку.
Это был старый человек, несомненно мертвый. В тот момент, как зажглась спичка, они увидели длинную, седую, совершенно обледеневшую бороду, побелевшие щеки и закрытые глаза, ресницы которых сплошь затянулись льдом. А затем спичка погасла.
-- Ну, идем! -- сказал Маленький, растирая ухо. -- Мы ничего не можем сделать для старика. Мне кажется, что я отморозил себе ухо. Теперь, конечно, сойдет вся кожа и в течение недели будет отчаянная боль.
Спустя несколько минут, когда пламенеющим светом загорелась в небе узкая полоса, они увидели на расстоянии четверти мили впереди себя две человеческие фигуры. А дальше, на милю вперед, никого не было видно.
-- Впереди головная часть! -- сказал Смок, когда сияние погасло. -- Надо догнать их!
А через полчаса, все еще не опередив тех двух, что виднелись впереди, Маленький бросился бежать.
-- Я так думаю, что, если мы и догоним их, то, во всяком случае, перегнать их нам не удастся! -- жаловался он.-- Господи, вот шагают-то! Вот что угодно готов прозакладать, что эти -- не чечако! Из настоящего теста сделаны, будьте уверены!
Смок оказался впереди, когда они, наконец, догнали передовых; ему было очень приятно сознание, что он может идти с ними в ногу. Почти немедленно у него создалось впечатление, что человек, поближе к нему,-- женщина. Как у него создалось такое впечатление, он и сам не знал. Закутанная и завязанная, темная фигура была, как всякая другая фигура, и все же что-то знакомое почудилось здесь Смоку. Он подождал до следующего сверкания зари и тут обратил внимание на маленькие ноги, обутые в мокассины. Но он увидел еще нечто более важное в данном случае -- походку. И он признал ту походку, относительно которой никогда не мог бы ошибиться.
-- Вот здорово шагает!-- хрипло произнес Маленький.-- Готов на пари, что она -- индианка!
-- Как поживаете, мисс Гастелль?-- спросил Смок.
-- А вы как поживаете?-- ответила она, повернув к нему голову и бросив мгновенный взгляд.-- Слишком темно, и я ничего не вижу. Вы кто будете?
-- Смок!
Она рассмеялась в морозный воздух, и, несомненно, это был самый очаровательный смех, какой он когда-либо слышал.
-- А вы, что, женились уже и наплодили то великое множество деток, которых пообещали мне?
Но еще до того, как он успел ответить, она спросила:
-- Как много чечако идет там, позади нас?