Нашли? окликнула она Мартина и Вилларда.
Нет, сказал Виллард.
В доме все на месте, сказала Линда. Он даже не попал внутрь. А лестница эта наша. Садовник днем лазил и, наверное, забыл ее здесь.
Иди домой, замерзнешь на балконе, сказал Виллард.
Мартин и Виллард в последний раз окинули взглядом темную лужайку и неясные очертания стеной стоящего за ней леса. Они подождали, пока Линда уйдет с балкона и закроет жалюзи. Потом вошли в дом. Мартин остался внизу, а Виллард поднялся наверх, еще раз взглянуть на детей.
Гостиная уже не казалась Мартину такой веселой и уютной, как раньше.
Когда Виллард с Линдой спустились вниз, Мартин стоял у окна, через которое он заметил лестницу и человека на лужайке.
Надо же быть таким идиотом! «Вы гостей не ждете?» он горестно помотал головой. Это ночью-то!
Ну что с тебя взять, ты же только что из Калифорнии, сказала Линда.
Они засмеялись, и сразу стало легче на душе. Виллард долил всем виски.
Мне бы притвориться, что я его не заметил, сказал Мартин. Отойти от окна как ни в чем не бывало, выйти через боковую дверь
Такие сообразительные люди бывают только в кино, сказал Виллард. А в нормальной жизни они спрашивают: «А не ждете ли вы гостей?»
Но знаете, что интересно, сказал Мартин, припоминая, мне кажется, если бы я еще раз столкнулся с этим типом, я бы его узнал. Ведь, в сущности, он был от меня в пяти шагах и свет из окна падал прямо на него.
Похож он был на преступника? опросила Линда.
Кто в час ночи не похож на преступника?
Я позвоню в полицию, расскажу им, что тут у нас произошло, и Виллард направился в холл, к телефону.
Погоди, Джонни, Линда протянула руку и остановила его. Лучше утром. А то ты позвонишь, они примчатся и всю ночь не дадут нам спать.
Но нельзя же сидеть сложа руки, возмутился Виллард, и смотреть, как какие-то люди безнаказанно взбираются по лестницам и ломятся в твой дом.
Я не вижу проку в этом звонке, сказала Линда. Сегодня они его все равно не поймают.
Что верно, то верно, заметил Мартин.
Зато они непременно полезут наверх осматривать детскую, разбудят мальчиков, напугают их Линда говорила сбивчиво и нервно. До этой минуты она держалась молодцом, но теперь наступила реакция, она была вся как на иголках и ни сидеть, ни разговаривать спокойно уже не могла. Зачем все это нужно? продолжала она. Ты не должен быть таким упрямым!
Кто упрямый? изумился Виллард. Я сказал только, что хорошо бы вызвать полицию. Я что, на этом настаивал? Мартин, скажи хоть ты!
Ну, как сказать начал Мартин рассудительно, желая задобрить сестру. По-моему
Но Линда не дала ему договорить.
В конце концов он же ничего не сделал! Заглянул
в окно, только и всего. И не спать целую ночь из-за того, что кому-то взбрело в голову заглянуть к вам в окно, по-моему, это глупо. Я вообще готова поклясться, что это был не грабитель
То есть как? возмутился Виллард.
А что ему здесь грабить? Драгоценностей у меня нет, а моей единственной шубе уже семь лет от роду, и ни один вор, если он в здравом уме
Тогда что же он все-таки делал на этой проклятой лестнице? спросил Виллард.
Может быть, он просто-напросто охотник подглядывать в чужие окна, предположила Линда.
Просто-напросто! Виллард залпом проглотил свое виски. Если ты ходишь целый день в чем мать родила, не задергивая при этом штор
Ну не будь таким ханжой, сказала Линда. Кто меня здесь видит, кроме бурундуков?
Здесь! Если бы только здесь! А то где бы мы ни жили. Ох, эти современные женщины! Он с горестным видом повернулся к Мартину. Вот женишься сам увидишь: половину времени ты будешь бегать и задергивать шторы, если ты, конечно, не хочешь, чтобы вся Америка любовалась тем, как твоя жена одевается и раздевается.
Не ханжи, Джон, Линда повысила голос. Ну кому в этой глуши может прийти в голову
Мне, сказал Виллард, и этому типу с лестницей тоже, видимо, пришло в голову.
Кто знает, что у него было на уме? Ладно, я сдаюсь. С сегодняшнего дня начинаю задергивать все шторы до единой. Но все равно это ужасно. Так жить в своем собственном доме. Как в тюрьме.
Изредка накидывать на себя халат это, ей-богу, не значит жить как в тюрьме, заметил Виллард.
Джон, произнесла Линда колючим голосом, у тебя ужасная привычка: ты становишься ханжой в самые решительные моменты жизни.
Дети, дети, вмешался Мартин, у меня сегодня выходной.
Извини, сразу оборвал спор Виллард, а Линда принужденно засмеялась.
Вам бы собаку купить, сказал Мартин.
Он терпеть не может собак. Он предпочитает жить в склепе, и Линда принялась гасить лампы в гостиной.
С тем все и разошлись по своим спальням, оставив для общего спокойствия свет в нижнем холле, хотя можно было поручиться, что бродяга, кто бы он ни был и с какой бы целью ни приходил, сегодня ночью не вернется.
Утром Виллард позвонил в полицию, и они обещали приехать. Линде пришлось изобрести подходящий предлог, чтобы увести мальчишек из дому, во всяком случае, до самого обеда: увидят полицейских, начнут задавать вопросы, а в результате перестанут чувствовать себя в безопасности в своем собственном доме ей этого ужасно не хотелось. Но вытащить детей из дому оказалось нелегкой задачей, они ни за что не желали расставаться с дядей и никак не могли понять, почему Мартин не может провести утро вместе с ними, а он не мог им признаться, что ему нужно дождаться полицейских и попытаться описать внешность бродяги, который крался к их окну, когда они спали.