Методологическими ориентирами для этой работы стали многотомная публикация комиссии Е. Машке по истории немецких военнопленных Второй мировой войны , а также статья Г. Дэвиса о Красноярском лагере Первой мировой войны как социальном сообществе .
Пристальное внимание современных исследователей к социальной истории и «маленькому человеку» привело к активизации изучения послевоенных обществ и проблемы возвращения бывших комбатантов к мирной жизни . Исследователи, анализирующие положение ветеранов и инвалидов по окончанию мировых войн, приходят к выводу, что и в победивших, и в проигравших странах увечные, как правило, исключались из официальной дискуссии и воспринимались как болезненно-досадное напоминание о негативной стороне произошедших событий. Реинтеграции французских и немецких военнопленных в послевоенное общество посвящены статьи О. Аббаля и Р. Пепихеге . В обеих странах позиция правительства и общественности по отношению к бывшим заключенным лагерей была, по меньшей мере, недоверчивой. В победившей Франции военнопленные не были причислены к группе ветеранов войны, имевших права на социальное обеспечение, а их индивидуальные переживания заняли в общественной дискуссии маргинальное положение, так как не вписывались в победоносный опыт нации. В проигравшей Германии, несмотря на читательский успех мемуаров бывших военнопленных и активную деятельность различных обществ, они воспринимались как балласт для истощенной государственной казны.
Иная ситуация сложилась в новообразованных государствах Восточной Европы. Новейшие исследования Н. Штегманн и Ю. Айхенберг о положении ветеранов и жертв Первой мировой войны в Чехословакии и Польше подчеркивают решающее значение дискуссии о социальном обеспечении данных категорий для легитимации новообразованных государств. В странах, где завершившийся мировой конфликт стал мифом основания государства, носители военного опыта стали не только пропагандистским знаменем, но и критическим мерилом политической состоятельности нового режима.
Одной из центральных тем в современных исследованиях невоенных аспектов Первой мировой войны является вопрос об усвоении и использовании властью и обществом военного опыта в качестве модели контроля и дисциплинирования отдельных групп и социума в целом, в том числе путем цензуры переживаний и воспоминаний о войне . Многочисленные публикации об особенностях формирования коллективной памяти составили методологическую опору для исследования переработки переживаний плена в публичной дискуссии Советской России и эмиграции.
В основу концепции данного исследования легло предложенное теоретиками социологии знания понятие опыта, которое, по мнению К. Латцеля, «точнее иобъемнее, чем применявшиеся до сих пор теории повседневности или менталитета, позволяет выразить субъективное измерение военной истории и структурировать его исследование» . Так, Р. Козеллек, обосновавший взаимодополняемость понятий «пространство опыта» и «горизонт ожиданий», подразумевает