Я, конечно, стараюсь улыбаться, но получается криво. И, кажется, у меня немного дёргается щека.
В последней паре девушка даже расплакалась после моего «И в радости, и в горе, в печали и страдании. Так, пожалуй, реальнее будет. Он тебе изменит через два месяца. Бросай его сейчас. Мужики все сволочи».
Жених ругается и просит другого регистратора.
Я закатываю глаза к потолку, ну надо же, какой нежный! И будто нет в мыслях похоти и желания устроить оргию на пятерых. Мне даже прикасаться к нему не надо, чтобы почувствовать масляный взгляд и поток эротического говна, высылаемого в мою сторону.
Клава, которую опять вытащили на мою замену, таращится на меня, не понимая, что происходит:
Подруга, ты чего бедуешь?! Мы так не договаривались
Она в панике. Ей противна моя работа. Так же, как мне противно разрушать семьи. Но не сегодня.
У меня такая ненависть перед глазами. Так бы и порвала всех на конфетти.
Хотелось бы уйти, звонко цокая каблучками по полу, но перед глазами всё плывет, а ковер в зале глушит любые звуки.
Давно мне так плохо не было. И какой чёрт меня дёрнул заявиться сегодня на работу?!
Дарья Антоновна вытаскивает меня в кабинет. Сидит, поигрывая красной папочкой. Она хорошая в принципе женщина, я её уважаю за характер и терпение. Мы с ней долго работаем вместе. Один раз она даже корпоратив нам организовала. Но сейчас начальница не вызывает у меня никаких дружелюбных чувств.
Стерва как есть.
Дарья Антоновна ждёт, видимо, пока я начну извиняться, но я складываю руки на груди, всем своим видом демонстрируя отсутствие раскаяния. Я сказала правду. И мне сегодня плохо. Имею право.
Начальница качает головой:
Вы, Любовь Николаевна, не устраиваете нас как работник. Собирайте вещи и на выход. Вы уволены. Одним днём. Сегодняшним.
5. Анатолий
А сейчас я иду без цели, без мыслей в голове. Не думая, не вспоминая наш с Любой последний скандал.
Да кого я обманываю?!
Я стараюсь не вспоминать вечер накануне, потому что тошно. Да и уже всё столько раз думано-передумано, что сил моих нет. Но всё равно вспоминаю.
Помню я мало чего из своего загула. Хотя обычно магия и мамин заговор не дают мне опьянеть до такого свинского состояния. И эта мысль свербит в мозгу: с чего меня так развезло?
И вообще, что было-то?
Помню, телефон в унитазе утопил, Машенька трещала что-то в баре. То, что Борю я не нашёл, тоже помню. А дальше как отрезало. Темнота.
Очнулся под каким-то забором утром. Холодно, мокро. Хорошо, что деньги в портмоне были, словил бомбилу, доехал домой.
А там Любушка. И помада на моей рубашке. И шея моя в засосах.
И понимаю, что оправдания мне нет. Козёл я, Люба права. Так тупо, по пьяни, ничего не соображая, изменить. Противно до рвотных позывов. Если бы мог, сам себя бы презирал. Но ведь не пойдёшь топиться в унитазе! Там телефон уже. В Неве вот можно, но что толку?!
И к Любе не поползёшь извиняться. Не простит. Да я сам себя простить не могу, что уж там.
Подхожу в Спасу на Крови, огибаю уже закрытый Михайловский сад, любуюсь ярким оттенком охры Инженерного замка и направляюсь к Чижику. Может, хоть с ним удастся поругаться, спустить пар, слить злобу. Хотя злюсь я на себя, но с самим собой ругаться не выходит. Весь день нарываюсь, но Город как будто не замечает меня.
Привет. Я перегибаюсь через парапет и присматриваюсь
к маленькой металлической птичке на каменном выступе.
И тебе не хворать. Рядом со мной вмиг появляется парниша в модном прикиде, запрыгивает на ограждение, садится на него на корточки, так что ближайшие туристы в ужасе перешептываются, и вопросительно дёргает подбородком: Чего звал?
Чижик-Пыжик выглядит по-современному: джинсы с рваными коленками, лохматая чёлка, ярко-оранжевая парка. Неизменна только зелёная кепка на затылке, по которой и можно отличить паренька.
Как жизнь? дурацкий вопрос, но другого не нашлось.
Получше твоей будет.
И как-то даже запоздало соображаю, что Чижик общается почти миролюбиво, не грозится утопить меня, не нарывается на скандал. Просто сидит на парапете, нахохлившись по-птичьи, и с любопытством рассматривает меня, наклонив голову.
Я бросаю взгляд на металлическую птичку, пустую и бездушную.
Так ты можешь уйти в любой момент и никто не заметит?
Могу. Чем больше силы наберу, тем дальше и дольше могу прогуляться, парниша пожимает плечами и дёргает головой, смахивая лохматую чёлку с глаз. Что-то ты сегодня паршиво выглядишь. Даже ругаться с тобой нет охоты.
А жаль. Я рассчитывал на скандал.
Чижик спрыгивает с парапета и поправляет лямку рюкзака на плече:
Пойдём к «Швейку». Пива хочется, мочи нет.
И я соглашаюсь. В принципе, падать мне уже некуда, как и бояться подставы Города. Я сам наворотил себе проблем таких масштабов, что даже если Чижик соберётся меня в Фонтанке утопить, я только обрадуюсь. Но парень спокойно идёт рядом, засунув руки в карманы парки, смотрит по сторонам, улыбается встречным девчонкам.
В баре «У Швейка» Чижик проходит к столу в самом дальнем углу. Бармен недобро косит на меня глазом. Я присматриваюсь, пытаясь классифицировать сущность на случай противостояния, и с удивлением понимаю, что это не парень, а девушка. Кикимора собственной персоной. Зелёные коротко стриженные волосы и длинные, тонкие, как прутики, руки. Знак рода молчит, опасности не ощущаю. Молчаливое равнодушие Города удивляет.