Всё в порядке, просто будь потише, успокаивал её мужской голос.
По слухам, Катерина должна была выйти замуж за богатого и влиятельного Питера. Однако голос её собеседника определенно не принадлежал розововолосому наследнику.
Мое сердце похолодело. Она изменяла своему жениху, прямо как моя бывшая жена в прошлой жизни. Невольно я почувствовал сочувствие к Питеру, которому предстояло жениться на такой особе.
Впрочем, мы с ним даже не разговаривали. Я старательно избегал любых контактов с представителем дома Байо. По слухам, Питер происходил из хорошей семьи, управляющей своими землями с исключительной добродетелью и заботой о подданных.
Мне, движущемуся в диаметрально противоположном направлении, никогда не найти общий язык с таким человеком. Как убежденный сторонник тирании, я обязан держаться от него подальше.
И всё же... бедолага Питер, пробормотал я.
Одновременно я не мог не отметить, какой же оказалась Катерина шалавой. Впрочем, у меня была работа, так что я тихо удалился, притворившись, что ничего не видел и не слышал...
Глава 21
Максимилиан, ты заметно постарел с нашей последней встречи, заметила пожилая женщина, оглядывая дворецкого критическим взглядом.
Тебе ли говорить об этом, парировал он с усталой улыбкой.
Максимилиан пригласил даму, которая была живой энциклопедией придворного этикета. В свое время она занимала пост главы горничных в самом имперском дворце руководила целой армией служанок, следивших за безупречностью дворцовой жизни.
Они познакомились еще в золотые годы дома Амато, когда тот процветал и имел вес при дворе. Теперь старушка была на пенсии, передав свой пост внучкам и правнучкам, но её авторитет оставался непререкаемым. Она наблюдала за взлетами и падениями империи дольше, чем кто-либо из ныне живущих.
Максимилиан позвал её с конкретной целью привнести императорский лоск в особняк Алекса. Эти навыки были необходимы не только для поддержания статуса, но и для будущего. Ведь они собирались принимать детей других аристократических домов, а это требовало безупречных манер и соблюдения всех тонкостей этикета.
За исключением
в управлении тяжелой техникой. Это даже весело!
Старик пытался что-то возразить, но я прервал связь. Время действительно поджимало, а штрафы за опоздание вычитали из и без того скромного пайка.
Ваша Светлость! Постойте! Это же возмутительно! Максимилиан продолжал кричать в отключенный коммуникатор. Работа в шахтах на спутниках это не занятие для главы княжеского дома!
Глава горничных подошла к дворецкому, который был на грани нервного срыва после внезапно прерванного разговора.
Да соберись ты уже! рявкнула она, отвешивая ему подзатыльник.
Н-но мы же столько всего подготовили, отправили такие щедрые дары! всхлипывал Максимилиан. Это отношение недопустимо сурово! П-протест! Если я быстро подам официальный протест, мы сможем изменить их отношение к Его Светлости!
Но глава горничных остановила его железной хваткой:
Не советую этого делать.
Почему?! взвыл он. Я ни за что не позволю так обращаться с ним!
Нет, возможно, это даже к лучшему, задумчиво произнесла женщина. Мы расспросим его о подробностях позже, но для молодого аристократа полезно познать и такую сторону жизни. К тому же, меня впечатлило, как он рассказывал о тяжелой работе без единой жалобы. Только за это я оцениваю его выше большинства изнеженных молодых господ.
Максимилиан утирал слезы платком:
Заставлять моего драгоценного господина работать как простолюдина... Я никогда не прощу дом Видич!
Согласна с твоим негодованием, но результат обучения зависит от самого ученика, философски заметила дама. Возможно, подобная обстановка пойдет только на пользу этому необычному мальчику.
Единственным лучом света для Максимилиана было то, насколько весело и беззаботно звучал голос Алекса. Но это не означало, что он забудет обиду, нанесенную дому виконта.
Главная горничная усмехнулась:
Какой интересный мальчик. Он мне уже нравится... Пожалуй, я помогу тебе уладить это дело, когда придет время...
***
Космические горные работы оказались на удивление медитативным занятием.
Пилотируя громоздкую горнодобывающую машину, я не мог избавиться от раздражения эта махина управлялась как пьяный бегемот на роликах.
Здесь адски жарко, а скафандры, похоже, не обновляли со времен основания империи, пожаловался я, чувствуя, как пот заливает глаза.
Добро пожаловать в мир убогих рабочих условий, философски отозвался Курт, орудуя соседним экскаватором.
На самом деле условия были не такими уж плохими. В моей прошлой жизни на черной работе в корпорации бывало и похуже. Так что жаловаться особо не на что.
А еще тут воняет как в раздевалке после марафона, добавил я.
О да, с этим не поспоришь, согласился Курт.
Мы методично раскалывали породу с помощью машин, которые даже отдаленно не напоминали крутых боевых мехов. Затем перемещали обломки в дробильную установку. И так по кругу, день за днем.
Такая жизнь длилась уже три месяца.
Черт, там наверху небось все отрываются на вечеринках, проворчал я, вспоминая о привилегированных студентах.
Нам тоже позволили поучаствовать в паре «светских мероприятий». Целый месяц нас муштровали этикету, но без единого нормального угощения. Мы изображали гостей, пока настоящие вечеринки проходили где-то в другом крыле.